Заброшенные хутора: как пустеют воронежские деревни. Красная Поляна

РИА «Воронеж» продолжает рассказывать о последних жителях умирающих хуторов и деревень Воронежской области. Журналистов интересует, останутся ли эти населенные пункты на карте через 10-15 лет или исчезнут вместе с последними стариками. Корреспонденты РИА «Воронеж» отправились на хутор Красная Поляна Репьевского района.

Хутор основали в 20-е годы XX века трое переселенцев из соседнего села Россошь, братья Ефимовы. На одном конце хутора живет их потомок – 62-летний Владимир Ефимов.

Ближайший магазин находится в деревне Владимировка – в соседней Белгородской области, до границы с которой от домика Ефимова не более 300 м. Иногда пенсионер ходит во Владимировку – в 5 км от хутора – за хлебом и крупой. Раз в неделю, по четвергам, на соседний хутор Родники, что в 3 км от Красной Поляны, приезжает автолавка. Другой магазин – в Одинцовке почти за 7 км.

По словам уроженки Красной Поляны, главы Россошанского сельского поселения Валентины Рахманиной, в советские времена на хуторе жили 200 человек. Большинство трудилось в колхозе имени Жданова, позже ставшим сельхозартелью «Заря».

В 2017 году Владимир Ефимов остался единственным прописанным на хуторе жителем.

На другом конце Красной Поляны живут дачники из Воронежа, семья Токмаковых. С соседями Владимир говорит по телефону – между их домами почти километр.

Начавший умирать хутор, возможно, вскоре прирастет новыми жителями – из Подмосковья.

Родная сестра Владимира Ефимова, 75-летняя Анна Стефановна, в 1969 году покинула хуторской отчий дом и подалась на заработки в Подмосковье. В итоге почти всю жизнь она провела в Серпухове.

В последние годы Анна Ефимова вместе с сыном, 44-летним Романом, постоянно приезжает к младшему брату в Красную Поляну, где они собираются осесть.

– Я всю жизнь прожил здесь, на родине, – говорит Владимир Ефимов. – А род наш происходил от донских казаков.

– Своей семьей я так и не обзавелся, детей не нажил. Всю жизнь шоферил в колхозе, в молодости в передовиках ходил, обо мне даже как-то районная газета писала, – вспоминает хуторянин.

– У моих родителей было семеро детей, я – самый младший. Сейчас остались три сестры: Аня пока живет со мной, Анастасия – в деревне километра за три, а Галина – в Старом Осколе. Скорее всего, нас теперь будет трое, – надеется хозяин.

Анна Ефимова решила оставить квартиру в Серпухове и как можно дольше жить на родине в Красной Поляне.

У ее сына Романа – золотые руки. Роман работал сантехником, спасателем в МЧС, но больших денег так и не заработал, что отчасти стало причиной развода с женой. Дочь Романа Аня учится в Московском университете МВД, в 2018 году окончит его в звании лейтенанта и с дипломом следователя.

– Сюда, на родину моей матушки, я мальчишкой приезжал каждое лето, – рассказывает Роман.

– В Подмосковье меня ничего не держит. Конечно, тут, в глуши, проблемы с работой, но у меня есть варианты трудоустройства в Старом Осколе. Руками я умею делать почти все, так что не пропаду, – говорит мужчина.

В Красной Поляне, во дворе Владимира Стефановича, Ефимовы построили новый дом, в котором будет жить Анна Стефановна. Квартиру в Подмосковье пенсионерка либо сдаст, либо просто закроет на замок.

Дом получился современным: крыша из металлочерепицы, экономичная печка внутри – пяти стандартных поленьев при правильной регулировке работы хватает на весь день. Ефимовы даже баню встроили в интерьер прихожей.

В небольшом дворике Владимира Ефимова, помимо нового дома, поместились сарайчики, пара сенохранилищ, слесарная мастерская, курятник, хлев для овец – правда, шерсть давно никто не покупает.

В беседке многочисленные родственники хозяина летом устраивают чаепития.

Вокруг двора – чистое поле. В теплое время года, после дождя, Владимир Ефимов на «Жигулях» застревал в сотне метров от дома так, что тянуть приходилось трактором. Хозяин пробовал было сыпать щебенку в самые глубокие ямы, но та вскоре исчезала в жирном черноземе.

В снежные зимы дорогу на хуторе расчищает трактор – но не каждый день, так что самый надежный транспорт для хозяйственного мужика и охотника – старые охотничьи лыжи, купленные еще в советское время.

– Это мои вторые ноги, – любовно оглаживает лыжи Владимир Стефанович. – И до магазина, если что, зимой на них добежать можно, и на зайцев-лисиц поохотиться. Я ухаживаю за ними, вытираю от снега после прогулок, проверяю крепость сыромятных ремней, смазываю.

– В прошлом году добыл в здешних полях полтора десятка лис, а этой зимой пока только трех. Хотя зверья тут у нас много.

– Да что там зверье – моя лошадь Маруська пару лет назад ночью отвязалась и ушла прямо со двора. Не обидно было б, если бы ее злые люди увели – так нет, такая норовистая кобыла была, раза два до того уже убегала, и вот ушла навсегда. Уж я спрашивал всех, искал ее, да все без толку! – вздыхает Ефимов.

Летом, на хуторе веселее, чем зимой, когда к Ефимову без лыж добраться проблематично. Спасают только валенки, в которых, проваливаясь по колено в снег, редкий гость дойдет от конца асфальта до домика Ефимова за полчаса.

А летом – красота и простор. В пойме реки Потудань неподалеку от владений Ефимова белгородские мужики поставили металлическую беседку, которая в теплое время года не пустует – возле нее отдыхающие играют в карты, выпивают и жарят шашлыки.

Но до теплых дней еще надо дожить, а пока, зимой, в Красной Поляне воют ветры да редкие зайцы нарезают петли по снегу. За ними охотятся лисы. А за лисами – Владимир Ефимов, единственный постоянный житель хутора, который основали его дальние родственниками почти век тому назад.