Выставка «Весенний вопрос» в Воронеже: упакованная стена, выкройки и фрагменты леса

Сборная выставка современного искусства «Весенний вопрос» открылась в арт-пространстве «Кампанелла» в субботу, 18 апреля.

«Страшное у меня горе.

Вероятно –

лишусь сна.

Вы понимаете,

вскоре

в РСФСР

придёт весна».

Именно этим стихотворением Владимира Маяковского под названием «Весенний вопрос» вдохновились восемь молодых художников: Евгения Ножкина, Иван Горшков, Сергей Ряполов, Татьяна Данилевская, Анна Курбатова, Дима Филиппов, Егор Астапченко и Наташа Тимофеева.

– Нами движет весеннее состояние: после долгих зимних вечеров, когда хочется сидеть в кресле под тёплым пледом, весной хочется выйти на улицу и реализовать свои мечты, – рассказывает куратор выставки Евгения Ножкина. – Работы здесь разные, но они объединены одним состоянием: идти вперед, работать, действовать.

Три весенних месяца Евгения Ножкина решила изобразить с помощью выкроек из ткани. Сама художница называет получившиеся работы мягкими скульптурами. Зелёная выкройка символизирует собой март, белая – апрель, а пёстрая – май, наполненный буйством красок. Ниже прилагаются графические чертежи выкроек:

– Если тканевые работы – это то, что уже получилось, то выкройки – это мечты, которые хотят реализовать миллионы женщин, – подчеркивает Евгения. – Они рисуют по той же схеме, что и я.

Работу москвички Натальи Тимофеевой на выставке найдут не все – слишком удачно она замаскировалась среди белых стен выставочного пространства. А всё потому, что художница заклеила одну из стен прозрачной плёнкой, предназначенной для упаковки произведений искусства. По замыслу автора, сама стена арт-центра является бережно охраняемым произведением искусства. Складки, шероховатости и неровности, образованные плёнкой, отсылают к драпировкам ручных работ.

– В Воронеже я впервые, у меня было желание сделать специфическую работу, присущую именно этому месту, – рассказывает Наталья. – Поскольку центр «Кампанелла» осмысляется как будущий арт-кластер, в котором будут работать молодые художники, я подумала, что сами стены впитывают в себя дух и ауру творческой атмосферы людей и энергетики, которая связана с этим местом. Сама стена, на мой взгляд, является своего рода арт-произведением, поэтому я решила обтянуть её пленкой, в которую упаковывают произведения искусства.

Татьяна Данилевская, исследующая границы современного искусства через призму учёного и преподавателя, заинтересовалась обсессивно-компульсивным синдромом, который чаще всего сопровождает людей научного склада ума.

– Меня интересует производство субъективности учёного. Фигура ученого и преподавателя высшей школы интересна тем, что в ней перекрещиваются административные и личные переживания, – поясняет художница.

Один из признаков невротического состояния, характерного для людей науки, – навязчивые действия руками, мелкая моторика. Татьяна попробовала воспроизвести это расстройство, нарисовав различные фигуры при помощи спирографа. Это оригинальная детская игрушка, которая состоит из пластмассовой пластины с вырезанными кругами разных диаметров и набора колёс меньшего диаметра. Однако изначально это приспособление не было предназначено для детей. Спирограф был изобретен в 1962 году британским инженером Дэнисом Фишером во время его работы над взрывателями для авиабомб.

Цитата из рассказа Чехова «Человек в футляре», написанная по соседству со спиральными рисунками, отсылает зрителя к фигуре человека в футляре. Именно такими людьми, запакованными в футляр, художница представляет современных деятелей науки. По мысли Татьяны, так называемые нерды и гики – чрезвычайно умные, но и одинокие и асоциальные люди – новые люди в футлярах.

Анна Курбатова представила серию работ «Годовые кольца». Гравюры, нитроэмаль и арт-объекты из фанеры «мимикрируют» под природное пространство, превращаясь то в годовые кольца дерева, то во временные наслоения.

– Я экспериментировала с разными способами подачи образа времени, – поясняет художница. – У каждой части есть свое название: «Срез», «Расслоение» и «Подражание». Вся серия для меня – образ памяти, накоплений и наслоений, которые происходят неизбежно со всеми. С деревом это происходит в буквальном смысле, а с человеком – в переносном.

Тему природы и времени продолжает Сергей Ряполов: он представил серию, в которой есть и найденные объекты (фрагмент дерева, камень, палая листва), и графика, и фотография. На последней запечатлен сгоревший во время пожаров 2010 года сосновый лес.

– В последнее время я работаю в основном с рэди-мэйдами и найденными объектами, – говорит художник. – Все эти работы – о надежде. Несмотря на то, что человека постоянно окружает некое отчаяние и негатив, через это всё равно проступает надежда. Как, например, из этого чёрного гниющего пятна проступает жизнь в виде листьев.

Образ утраченного времени привлек молодого московского художника Диму Филиппова, который представил видеоотчёт своего путешествия на малую родину – Алтай. На видео запечатлены бескрайние просторы, которые перемешиваются с недостроенными зданиями советской эпохи. Главный герой видеоинсталляции – отец художника, который некогда построил дом, но после развала СССР вынужден был своими руками его разрушить. Налицо – трагедия не только отдельного человека, но и целого поколения, молодость которого пришлась на советское время.

Иван Горшков представил на выставке скульптуру без названия. Своего абстрактного персонажа называет то «нежником, то подснежником», проклюнувшимся после долгой зимней спячки.

– Моя скульптура – раскисшая, оттаявшая поганка, некая гнилушка. Когда я узнал, что выставка называется «Весенний вопрос», то понял, что моя работа, по всей видимости, полностью укладывается в ее тематику, – говорит художник.

Художник и дизайнер Егор Астапченко вдохновился не природой, а частным сектором в районе улицы Беговой, по которой он каждый день отправляется на работу и возвращается домой. Именно уходящая вдаль улица становится для художника полем для экспериментов: в ее пространство он вручную вписывает компьютерную графику – очертания дизайна интерьера.

– Две эти работы – начало моей будущей серии под названием «Беговая». Я попробовал совместить несовместимые вещи – пространство улицы с пространством интерьера, – поясняет Егор. – А еще мне важно было отразить рутинность и повторяемость ежедневного маршрута.