Воронеж иностранный. Сириец Хусам Бешер – о вине, христианстве и российском дипломе

РИА «Воронеж» продолжает спецпроект «Воронеж иностранный». Герои серии материалов – иностранцы, которые живут, работают или учатся в регионе. Они делятся своими наблюдениями о жизни в Воронеже. Взгляд со стороны – возможность увидеть недостатки и достоинства, сделать город интереснее и гостеприимнее.

Сириец Хусам Бешер живет в Воронеже восемь лет. Он приехал учиться в ВГУ из сирийского города Савайда на юге Сирии. В стенах университета познакомился со своей землячкой Хазар – красивой девушкой из столицы Сирии, Дамаска. Сейчас Хазар учится в ВГУ на биолога-почвенника, а Хусам окончил магистратуру по специальности «геофизика». Недавно ребята поженились.

«Воронежцы курят кальян чаще сирийцев»

– В Сирии я прожил 27 лет. На родине осталась вся моя родня – родители и двое братьев. Папа Хазар, приехавший к нам в гости, рассказывал, что сейчас в Дамаске стало спокойнее. Но люди продолжают уезжать. Бросают дома, все нажитое имущество, берут детей и бегут в основном в Германию. Все мои знакомые и друзья сейчас там. Им дают жилье и социальное пособие. Как рассказывают мои друзья, жить им там как минимум хорошо. В России такой программы нет – по крайней мере, я о ней не слышал. Помимо нас, в Воронеже живут мои родственники из Сирии – семья с четырьмя детьми. Они беженцы, но социальных пособий не получают. Здесь они снимают квартиру. Глава семьи, мой дядя, работает тут. Они не жалеют, что переехали в Россию.

Я приехал в Воронеж в 2010 году учиться на геологическом факультете. Окончил ВГУ и получил специальность «геофизик». Я очень люблю геологию – она изучает историю нашей планеты. Более того, это перспективная специальность – с ней можно работать в нефте- и газодобывающих отраслях. Кстати, в моем родном городе люди живут в основном за счет добычи нефти и газа.

На первом образовании я не стал останавливаться и решил получить второе высшее. Сейчас я учусь в аспирантуре факультета компьютерных наук. После этого буду работать по специальности. Если получится, то работу найду здесь, в Воронеже.

В Воронеже я не только учусь, но и занимаюсь бизнесом – продаю кальяны, табак и сирийские сладости. Русским людям они нравятся, но в основном их покупают мои соотечественники из Сирии. Мы общаемся между собой и знаем друг друга. Кстати, многие хозяева кальянных и кафе на проспекте Революции – сирийцы. Не так давно я держал свое кафе, но его пришлось закрыть. Должен сказать, в Воронеже кальянные пользуются большим спросом. Воронежцы курят кальян даже чаще сирийцев.

«У вас очень много праздников»

– С Хазар мы познакомились в 2013 году. В Воронеже мы ходим в лютеранскую кирху. До переезда в Россию я тоже был христианином. В Сирии лютеранских храмов нет – там мы ходили в англиканскую церковь. Как и лютеранство, англиканство – одно из основных направлений в протестантизме.

Подавляющее большинство жителей моей страны исповедуют ислам, но Сирия – это многоконфессиональная страна. Одной официально признанной религии в ней нет. По Конституции наше государство обязано уважать все религии. Поэтому в Сирии официально отмечается целый ряд религиозных праздников: Рождество, православная и западная Пасха, мусульманский Новый год, Курбан-байрам, Ураза-байрам и День рождения Пророка. Христиане у меня на родине в меньшинстве, их не больше 10% населения. В основном они исповедуют православие, а протестантов мало.

В Сирии тоже празднуют Новый год. Отмечают его примерно как у вас. У нас тоже принято застолье. А еще люди идут гулять на площадь, которая есть в каждом городе. Там запускают салют, а на сцене горожан развлекают певцы и певицы. Дня Победы и Дня города у нас нет. Но 17 апреля мы празднуем национальный праздник – День независимости Сирии – когда Сирия перестала быть французской колонией. Это произошло в 1946 году.

Я заметил, что в России очень много выходных и праздников. В Сирии такого нет. У нас выходные – это пятница и суббота. Воскресенье – рабочий день, именно с него начинается рабочая неделя. Это арабская традиция.

«Дома, как в сказке»

– Воронеж отличается от других русских городов тем, что это живой город, в нем есть все необходимое. Мне есть с чем сравнить – я поездил по России. Вот, например, Тамбов после 20:00 погружается в сон, магазины закрываются, на улицах почти не встретишь людей. Здорово, что в Воронеже жизнь после 20:00 продолжается, а продуктовые магазины работают 24 часа в сутки. Мне нравится, что в Воронеже вечером по улицам гуляют люди – они открыты и доброжелательны. Я заметил, что они любят танцевать прямо на улице под игру уличных музыкантов.

Воронеж – очень красивый и культурный город. В Воронеже мы с Хазар любим гулять в нескольких местах. Это район Пирамиды у памятника Славы, бульвар на Карла Маркса и Кольцовский сквер. Мне нравятся ваши парки и ваша архитектура – дома, как в сказке. Они стильные – причем и старинные, и современные. В моем родном городе таких нет: в Сирии в основном панельные пятиэтажки. В черте города частных домов очень мало – их себе могут позволить богатые люди. Основная часть населения живет в пятиэтажных домах.

Мне нравится, что у вас в квартирах есть электричество, газ и отопление. В Сирии этого нет. В наших домах электричество слабое, и оно дешевле, чем в России. В Сирии газ только в баллонах. Есть даже такое понятие – «газ на дом» – это лимит, положенный на каждый дом.

Воронеж красив своими сквериками и памятниками. Взять, например, памятник Самуилу Маршаку – у нас в Сирии таких очень мало. Ребенок, который будет расти в окружении такой красоты, будет гордиться своим городом и своей страной.

 

 

Что касается гостиницы Marriott, то такие здания, на мой взгляд, нужно строить за городом, в новых районах. Здесь оно неуместно. Если уж и строить здесь новые дома, то в том архитектурном стиле, что и дома вокруг.

«Сирийские женщины служат в полиции»

– Сирия – светская страна. Поэтому в общественных местах женщинам можно ходить без платка и хиджаба. Раньше женщине в сирийской семье полагалось заниматься семьей и домом, а мужчина зарабатывал деньги. Но сейчас жизнь изменилась. Многие женщины работают и учатся, участвуют в политической жизни. Например, в нашей думе есть депутаты-женщины. Женщины уже много лет служат в армии по контракту и работают в полиции. Но русские женщины по сравнению с сирийскими более свободолюбивы и независимы.

Жениться в Сирии в основном принято до 30 лет. Но до этого нужно окончить учебу и устроиться на работу. Война в Сирии возрастные рамки «подвинула». Теперь в порядке вещей заводить семью и в 40 лет. На севере Сирии, где люди в основном занимаются земледелием, по-прежнему сильны патриархальные ценности – принято заводить большие семьи, с большим количеством детей – от пяти до пятнадцати. Это аграрные регионы, где в основном живут крестьяне. На юге Сирии многодетных семей меньше.

«Скучаю по сирийскому вину»

– Я очень люблю русские блюда. Никогда не отказываюсь от приглашения сесть за русский стол. Мне нравятся русские супы, борщ, солянка, плов, сало и ваш белый хлеб – он очень вкусный. У нас в Сирии есть свой особенный хлеб – бетэ. Но ваш вкуснее – он приготовлен из другой муки.

В Воронеже я скучаю по сирийскому вину – здесь оно не продается. Есть оно только в Москве, но стоит очень дорого. Его производят на юге Сирии из яблок и винограда. По вкусу сирийское вино очень похоже на грузинское. Многие занимаются виноделием у себя дома. Я заметил, что в России алкоголь пьют в гораздо больших масштабах, чем в Сирии. У вас пьют много водки, а у нас ни ее, ни самогона нет – есть только коньяк. Пиво пить не принято.

Из крепких напитков у нас пьют арак – напиток крепостью от 30 до 60 градусов, ароматизированный анисом. Его производят на Востоке, в Центральной Азии, Индии, Шри-Ланке и Яве. Часто перед употреблением его разводят водой. Это очень вкусно. Обычно мы добавляем в него лед.

«Воронежские дороги изменились к лучшему»

– Если сравнивать воронежские маршрутки и дороги 2010 года и нынешнего образца, то надо сказать, что они изменились в лучшую сторону. Но все еще можно увидеть, как ваши водители автобусов курят за рулем и разговаривают по телефону. Такое ощущение, что они не чувствуют ответственности за людей, которых они перевозят. Они совсем не обращают внимания на то, удобно ли пассажирам или нет. Поездка превращается в экстремальное путешествие. Выходишь из автобуса и думаешь: «Слава Богу, что это закончилось».

Встретить подобную картину у меня на родине до войны было невозможно – водители автобусов и автомобилей четко соблюдали правила дорожного движения, которые в отношении нарушителей были очень строгими. Если в России у водителей за нарушение правил дорожного движения забирают водительские права, то в Сирии у нарушителей забирают машины.

Я сам автомобилист. Но порой создается впечатление, что некоторые воронежские водители совершенно не умеют водить. Что такое быть за рулем? Это значит уважать других автомобилистов. А с неуважением на дорогах я сталкиваюсь довольно часто.

«Бизнес лучше делать здесь»

– В Сирии больше социальных гарантий, чем в России. Школьное и высшее образование бесплатны. В каждом сирийском городе есть университеты. В Сирии семь государственных университетов. Получить высшее образование в России по сирийским меркам очень дорого. Но российский диплом признается во всех странах мира, а вот сирийский – нет. Поэтому, несмотря на то что первое высшее образование получил в Сирии (по специальности я геолог), я решил перестраховаться и окончил магистратуру в ВГУ по программе «геофизика».

На моей родине пенсионный возраст начинается с 65 лет. На пенсии люди обычно не продолжают работать, как в России, а живут в свое удовольствие. Они говорят, что хотят увидеть жизнь, и путешествуют по миру. Папа Хазар – известный и уважаемый в Дамаске адвокат. Сейчас ему 75 лет, он на пенсии.

Что касается бизнеса, то его лучше делать у вас, в России. В Сирии это сложно из-за бюрократических проволочек, огромного количества бумаг и высоких налогов: если у вас ставка подоходного налога 13%, то в Сирии – до 50%. Поэтому работать и заниматься бизнесом выгоднее за границей. И все сирийцы так делают. Но когда у тебя нет гражданства и постоянной регистрации, создать свою фирму и зарегистрироваться как индивидуальный предприниматель невозможно. Увы, у меня ничего не получилось. А вот мои друзья из Сирии, у которых есть свой бизнес, уже давно живут в России, у них есть гражданство.

Мне не очень понятно, почему к иностранцам предъявляются такие строгие правила. Ведь, занимаясь бизнесом, я плачу государству налоги. А значит, власти должны быть заинтересованы в развитии бизнеса – стране это выгодно.