В Воронеже Вера Полозкова читала стихи, рассказывала о медитации и новой книге

Популярная московская поэтесса Вера Полозкова посетила Воронеж в рамках фестиваля «Чернозем». В первый день своего приезда, 13 сентября, Вера вышла на сцену с другими столичными и воронежскими поэтами в постановке «Двенадцать». На следующий день Вера встретилась с книжным клубом «Круги чтения» в библиотеке им. Платонова.

Полозкова рассказала, что Воронеж ей нравится сочетанием «столичности» с деревней:

– Когда Елена Фанайлова рассказывала о своей жизни в Воронеже, я все время думала : надо доехать сюда, ведь это место просто исполнено какими-то мифическими байками, невероятными историями, связано с людьми такого юмора и такой иронии, что обязательно надо посмотреть, о чем же они все так взахлеб рассказывают. И когда я добралась все-таки до Воронежа, я начала этим проникаться. Здесь такое огромное количество старинных полуразрушенных зданий, в доме офицеров, например, невероятная чугунная лестница, которая, должно быть, старше всей моей родни вместе взятой. А еще, если свернуть с главного нарядного проспекта, можно попасть сразу в деревню, вот Эдик Бояков живет как будто в деревне – у него дом, сад, виноградник, а доходит до места своей работы он за 10 минут, это просто бесценно. В Москве сейчас уровень бешенства и концентрация нервозности такие, что люди выбирают для себя 7-8 мест, в которых им ничто не угрожает, и перемещаются из одного в другое, поглубже натянув капюшоны. В определенный момент из Москвы обязательно надо уезжать.

Вера Полозкова рассказала читателям о своей недавно вышедшей новой книге «Осточерчение». Выяснилось, что книга готовилась к выходу очень долго .А когда издатели уже были готовы ее напечатать, Вере показалось, что она недоделана, и поэтесса, перестав отвечать на звонки, взялась за ее завершение.

– Написание книги – это прохождение какого-то этапа в жизни, конец вехи. «Осточерчение» в середине была очень обиженной книгой, я не могла оставить ее такой, потому что это переходное состояние. Поэтому я уехала, переждала, пока этот этап закончится, и тогда уже собрала книгу целиком. Теперь, после ее выхода, меня гложет чувство опустошения – ведь все, на что я надеялась, чем жила в определенный момент, выкристаллизовалось и стало книгой, и не вполне ясно, что дальше.

Вера рассказала, что в последнее время увлеклась йогой и медитацией, и даже получила в Ришикеше сертификат преподавателя йоги.

– Медитация – единственный способ сохранить здоровье. Ведь человеку нужно иногда отвлекаться от каких-то проблем и нервозов, многие делают это с помощью сигарет или алкоголя, да, эффект у них тот же, но много побочных действий. А медитация действительно помогает отвлекаться, сосредотачиваться, при этом никак не влияя на физический организм.

О поэтическом спектакле «Избранные» Вера отозвалась как о лучшем способе взглянуть на себя со стороны.

– На репетициях, когда на моих глазах режиссер (Эдуард Бояков – прим. ред.) давал указания актерам, как читать мои стихи – это было психотерапией покруче любой другой. То есть ты вынужден слушать о себе все, что ты не хотел бы о себе слушать. Ведь все эти актеры играют меня. И вот Алиса Гребенщикова читает мое стихотворение, где есть фраза «Полно, деточка, не ломай о него ногтей. Поживи для себя, поправься, разбогатей, А потом найди себе там кого-нибудь без затей, Чтоб варить ему щи и рожать от него детей, А как все это вспомнишь – сплевывать и креститься». И Бояков говорит ей: «Ты можешь сыграть мне такую пустую склочную московскую бабу, которая искренне считает, что рожать детей и варить щи – это для плебса, а она сделана для того, чтобы всю жизнь посвятить высокому страданию, а вот это все – это слишком просто и дешево для нее; она должна думать о себе, о том, какая она несчастная и оставленная?» Или вот был еще один прекрасный момент на репетиции, когда Юля Волкова читала стихотворение со словами «у тебя были руки с затейливой картой вен, жаркий смех и короткий шрамик на подбородке, маяки смотрели на нас просительно, как сиротки» и так далее. И Бояков останавливает ее и говорит: «Волкова, у тебя был когда-нибудь красавец? Вот прямо такой красавец, что тебе грустно не от того, что вы расстались, а от того, что просто такой был красивый кадр, когда вас фотографировали. Все бабы ахали вокруг». И я им говорю, ну там вообще совсем не про это! А Эдик мне: «А тебя вообще никто не спрашивает». И таких ситуаций было миллион. Так что «Избранные» – это такой сеанс саморазоблачения.

15 сентября Вера Полозкова провела автограф-сессию в книжном клубе «Петровский». На встречу с поэтессой собрался полный зал людей. Читатели просили поставить подпись на книгах, пригласительных, буклетах и билетах на спектакль. Фанаты одарили поэтессу цветами, одна девушка вручила Полозковой плюшевого медведя, а другая открытку собственного производства. А молодой человек Алексей попросил подписать книгу, на которой уже стоял один Верин автограф: оказалось, что преданный фанат уже был на автограф-сессии поэтессы в Москве.

– Мне дарят разные подарки, но мне всегда нравятся вещи, сделанные своими руками, – рассказала Вера. – У меня дома есть несколько картин, подаренных фанатками, и они очень крутые.

Когда очередь за автографом дошла до девушки ростом под метр девяносто, Вера встала со своего стула, чтобы обнять ее. «Вот она, из моего цеха!» - воскликнула поэтесса. Полозкова оказалась  ниже девушки на пару сантиметров.

– Вы не представляете, как мало людей, которым вот так можно прямо в глаза посмотреть или голову на грудь положить, – восторгалась Вера. – Одно время мне настолько надоело выискивать женские туфли 42 размера или подбирать платья, что я просто стала носить все мужское, и это был очень долгий период. К тому же друзья говорили:" Сними ты эти каблуки, ты представь, сколько людей пострадает, если ты с них упадешь!".

Вечером того же дня Вера предстала перед воронежцами на сцене концертного зала в спектакле «Избранные», поставленном по ее стихам. В спектакле были использованы довольно старые тексты Полозковой. Как призналась Вера, она предлагала внести в сценарий новые стихотворения, но это бы сильно изменило ход спектакля, ведь сейчас все продумано до мелочей: какой текст следует за другим и почему, как именно выглядят образы актеров. Поэтому спектакль будет жив, пока эти тексты не покажутся самой поэтессе уже совершенно далекими.

– Так было со спектаклем «Стихи о любви», который мы играли в «Практике» три года, – рассказала Вера. – К концу третьего года я уже не могла представить, как я могла это все написать, тексты стали мне как будто незнакомы. Если вначале демонстрация произведений была неким преодолением себя, то в конце стала просто чтением текста, и спектакль прекратил свое существование. Тексты в «Избранных» мне пока близки.