«В России меня держит судьба». Как палестинец Мутасем стал учителем воронежской школы

В учебном году-2020/21 в МБОУ «Кантемировская СОШ №2» появился новый учитель английского языка – уроженец Палестинской автономии 37-летний Мутасем Муаммар. Его супруга Ирина работает педагогом дополнительного образования в Кантемировском доме детского творчества. О том, как иностранец приобщился к системе образования в южном районе Воронежской области, чем так  понравился родителям своих учеников и почему интернациональная семья поменяла знаменитый Вифлеем на Кантемировку – в материале РИА «Воронеж».

На слуху

Кантемировская СОШ №2 невелика, в ней занимаются около 350 ребят. Школа прославилась на всю округу, когда со второй  четверти ее директор Юрий Толбин принял уроженца палестинской автономии на должность учителя английского языка.

– У нас, с одной стороны, была нехватка учителей английского языка, а с другой, я и раньше много слышал об этом парне, еще когда он вместе со своей супругой преподавал английский в районном доме детского творчества. Отзывы были только хвалебные: интересный, любит детей, всегда с ними на одной волне. Мы встретились с ним, я озвучил ему свое предложение, и вот Мутасем стал нашим коллегой. Он ведет уроки в разных классах – со второго по девятый. Пока мы дали ему стандартную нагрузку – 18 часов в неделю. Видно, что парень очень старается, ему нравится общаться с детьми, он ведет интересные уроки. Мы решили пока не очень загружать его оформлением всяческих обязательных документов, хотим, чтобы он был относительно свободен и мог импровизировать – у него здорово получается, – рассказал Юрий Толбин.

Мутасем свободно владеет тремя языками: родным арабским, английским (его он изучал на родине в университете) и русским – он стал почти родным с 2005 года, когда палестинец поступил учиться на журфак ВГУ.

Корреспонденты РИА «Воронеж» побывали на одном из уроков Мутасема. Учитель-иностранец, говоривший по-русски быстро и с небольшим акцентом, вел занятие весело и живо. Ребята во все глаза смотрели на него и отвечали.

– Если машину не ставить на «ручник», то она покатится под уклон. Также и мы – если  читаем английский текст, то обязаны смотреть на знаки препинания. Дошли до точки, остановились, выдохнули, и потом продолжили… Акцент в любом языке – это… ну, вот,  например, у вашей мамы родились вы, а через пару лет на свет появился ваш брат – конечно, ему родители уделяют больше внимания. Вы, естественно, будете ревновать маму и папу к нему. Вот акцент – это и есть выражение ревности привычного русского языка к новому для вас английскому, – образно рассказывал детям учитель.

Перед самым звонком Мутасем, диктуя домашние задания, заметил, что их часть – видеоурок – пришлет в интернете. Современные технологии учитель использует постоянно.

– На уроках Мутасема не бывает скучно, – поделилась с корреспондентом РИА «Воронеж» одна из лучших учениц по его предмету – Настя. – Каждый урок не похож на предыдущий.

– Английский у папы неплохо идет, одноклассникам нравится, – подтвердил сын Мутасема Дауд.

Так совпало, что корреспонденты РИА «Воронеж» попали на урок Мутасема именно в тот класс, где учится Дауд. Кажется, он чувствовал себя немного неловко перед учителем и отцом в одном лице. Кстати, шестиклассник вряд ли пойдет по стопам родителей – он не гуманитарий. Зато в компьютерах разбирается.

– Самое важное, чтобы весь энтузиазм нашего молодого коллеги со временем не убила школьная рутина, – считает директор школы. – Пока Мутасем ходит на работу как на праздник, мне звонят родители его учеников и говорят: у их детей неожиданно прорезался интерес к английскому.

– Для меня работа в школе – такая же учеба, – заметил Мутасем. – Конечно, я пока неопытный педагог, многому учусь сам у коллег, чему-то – у ребят. Все-таки я по образованию журналист, отчасти переводчик, отчасти библиотекарь.

Анна Герасимова, директор МБУ дополнительного образования «Кантемировский ДДТ», где Мутасем до сих пор параллельно преподает английский язык, рассказала, что в 2019 году ее предшественник – бывший директор Елена Пономарева – буквально с улицы привела Мутасема, который тогда перебивался случайными заработками.

– Мы слышали об этом парне, об уровне его образования, и очень хорошо, что все сложилось так, что он до сих пор работает у нас, хотя в итоге все-таки выбрал школу. Сейчас мы работаем с детьми дистанционно, а Мутасем ведет свои часы английского языка. Всего у него шесть групп по 15 человек. Его жена Ирина возглавляет у нас объединение «Юный журналист». Они оба очень трудолюбивые люди, которые владеют всеми современными методами обучения детей. Думаю, что наше сотрудничество продолжится, – заметила Анна Герасимова.

Другая жизнь

– Родом я из одного из старейших городов мира – Вифлеема, где сплелись разные культуры: мусульманская, христианская, иудейская. Отец, умерший в возрасте 64 лет в 2016 году, занимался строительством, жили мы в большом доме – у родителей восемь детей, а всего братьев – родных и двоюродных – у меня 33! Один из них, Асем, выучил русский язык самостоятельно, около 200 раз прослушал песню про «черный бумер» и начал понимать отдельные слова, а потом подсел на русские сериалы, – рассказал Мутасем.

Палестинец приехал в Воронеж в 2005 году, чтобы учиться на ветеринара.

– Мой папа Исмаил всегда шутил: «Мой лучший друг – ослик. Он везет меня туда и обратно, но где именно я был, никому не расскажет». По приезду в Воронеж все поменялось, и я стал студентом факультета журналистики. Палестинская автономия находится в таком месте, где частенько ведутся боевые действия, кипят политические страсти, поэтому я и  решил стать журналистом – это, на мой взгляд, для моей родины сегодня важнее, чем быть ветеринаром, – пояснил Мутасем.

В 2007 году Мутасем женился на Ирине, которая была старше него на два курса. Свадьбу гуляли в Кантемировке.

Потом родился Дауд, а в 2012 году семья отправилась в Вифлеем, где супруги начали работать по контракту в Российском центре науки и культуры. Он был директором по связям с общественностью, она писала для сайта центра новостные заметки о культурных событиях и переводила с английского и арабского языков.

– Там мы проработали почти два года, а в 2014-м у меня закончился контракт, и мы уехали в Россию. С тех самых пор я не был дома. Мне дали направление в аспирантуру Волгоградского университета – учиться на телевизионного режиссера, но в последний момент я переиграл специальность и пошел учиться на преподавателя журналистики.  Окончил аспирантуру в 2017 году, защитил диплом. Моя специальность связана с возможностью преподавать журналистику и заниматься библиотечным делом, – сообщил Мутасем. – Пока учился в аспирантуре, семья жила в Кантемировке, приезжал домой по несколько раз в год. Жена была безработной, понемногу пыталась продавать арабские духи. После окончания аспирантуры я начал было подрабатывать в Кантемировке – был грузчиком, клал асфальт, в результате чего сорвал себе спину… А сегодня главная проблема для меня связана с получением российского гражданства, которое растянулось на долгие годы из-за технической ошибки в документах. А вообще, я, как лингвист, уже начал «трохи размовлять» на местном «суржике».

– Я, когда мы в Палестине немного жили, по-арабски начал более-менее болтать за пару недель. Но сейчас позабыл уже этот язык, – добавил Дауд.

Несколько лет назад отец Ирины Андрей побывал у своих новых родственников в Палестине.

– Там меня приняли как родного, – вспомнил он. – Объехать всю родню Мутасема , увы, не получилось, некоторые их его родственников из-за этого обижаются на меня до сих пор. Там жизнь совсем другая, каждый день визиты к многочисленной родне, всюду на стол ставится кофе, какие-то орешки. Спиртного там ни-ни! Правда, один раз мы, таясь,  выпили водки в гараже с моими новыми молодыми родственниками, так отец Мутасема Исмаил, который был тогда еще жив, все понял и долго смотрел на нас с укоризной. Под конец визита я даже начал кое-что понимать по-арабски. Даже кукареканье петуха и лай собаки в Вифлееме мне казались не такими, как в Кантемировке, даже в этом чужой акцент слышался.

По словам Ирины, в Палестине полно смешанных – русско-арабских браков. А главная особенность тамошней жизни в том, что зачастую человеку не хватает личного пространства.

– Тут дома я устала, пришла с работы к мужу и детям, мы пьем чай, иногда все вместе гуляем. А там ты постоянно должен либо идти в гости к многочисленной родне, либо принимать ее у себя. Визиты и визиты каждый день. Это такой уклад жизни – остаться с родными и близкими у тебя не получится, а то обидишь родственников.

Человек мира

Сейчас семья – Мутасем, Ирина, Дауд и дошкольница Сафия – живут в домике бабушки Ирины Людмилы Антоновны. Их квартира ремонтируется.

– Мутасем хороший парень, любит Ирину, о детях заботится, – заметила Людмила Антоновна. – Только платят нынче мало педагогам – лишнюю тряпку купить не на что.

Ирине в перспективе хотелось бы уехать из Кантемировки «куда-то в большой город – может, в Воронеж или Москву, может, в Европу». Мутасем же признался, что не против с семьей вернуться на родину.

– Отец, провожая меня в Россию, просил подольше пожить там с семьей – из-за неспокойных времен у нас на родине. Если приеду туда, то обязательно окажусь в центре политической борьбы и равнодушным не смогу остаться. Но пока в мире коронавирус, дорога домой нам закрыта. Хотя в Вифлееме просто на улице можно зарабатывать деньги – там огромные перспективы работы в сфере туризма. Туда едут люди со всего мира. Мой друг Костя, например, киевлянин, который живет в Тель-Авиве, он организует туры для людей из разных стран. А чтобы развивать эту отрасль самому, надо знать языки и уметь общаться с людьми. Мы с женой говорим на трех языках – это открывает хорошие перспективы… А в России меня пока держит судьба. Моя мечта – чтобы в мире из-за войн перестали гибнуть дети, чтобы вообще люди не стреляли друг в друга…

Новый год – именно 31 декабря – у Мутасема на родине особенно не празднуют. В мусульманском календаре много своих праздников, типа Рамадана. Но в той части Вифлеема, где живут православные христиане или католики, празднуют и Рождество, и Новый год.

– Здесь, в Кантемировке, бабушка ставит детям елку, мы сидим до полуночи, обязательно едим праздничную индейку и выходим любоваться на снег, к которому я уже привык, став наполовину россиянином, – заметил Мутасем. – А потом начинаем ждать весну.