Урожай и цены на хлеб. О чем воронежцы спросили главу департамента аграрной политики

Руководитель департамента аграрной политики Воронежской области Алексей Сапронов ответил на вопросы жителей региона в ходе прямого эфира в пабликах облправительства в четверг, 26 августа. Глава департамента рассказал о состоянии сельскохозяйственной отрасли и о том, насколько урожайным выдался 2021 год, о развитии органического земледелия и мерах господдержки для аграриев.

Ответы на главные вопросы, заданные Алексею Сапронову, – в материале РИА «Воронеж».

– В этом году планируется собрать примерно 4,5 млн т зерна. Эта цифра значительно меньше прошлогодней. Почему?

– Это базовый средний показатель, здесь ничего нет критичного. Действительно, прошлый год был максимально успешен в этом плане: 6 млн т – это рекордный показатель за всю историю полеводства. Поэтому сравнивать с прошлым годом, наверное, не совсем объективно. А если смотреть среднемноголетнее, то именно по зерновой группе 4,5 млн т – тот показатель, на который мы постоянно ориентируемся в своих прогнозах. Так что критичного точно ничего не будет. Общее потребление зерна у нас внутри субъекта порядка 3,5 млн т. Остальной объем уходит на экспорт. Все стабильно, зерна хватит и мукомолам, и переработчикам. Никакого коллапса не предвидится.

– Того количества, которое потребляет наша область, точно хватит, чтобы цена на хлеб не поднялась? Либо от этого не зависит повышение?

– Зависит. Но корреляция не сильная, потому что общий объем, потребляемый внутри 3,5 млн т, распределен так: 2,4 млн т – это потребление нашими животноводческими предприятиями для корма скота, а порядка 600 тыс. т – меньше половины – переработчики. Зерна для производства муки будет достаточно – другое дело, что на цену хлеба влияют в первую очередь цена и себестоимость муки и зерна. Зерно дороже на текущий момент, чем в прошлом году. Минсельхозом и правительством РФ введены демпферные меры по недопущению большого объема экспорта зерна и наращиванию этой цены внутри России, и все равно цена достаточно приличная. Возможно, правительство примет еще какие-то меры. Сейчас плавающая пошлина, которая была введена, позволяет сдержать цену. Пока цена на хлеб будет стабильной.

– Как скажется жаркая погода на урожае этого года?

– Больше сказалась осенняя засуха: получилось так, что весь этот озимый клин претерпел существенные изменения – из 800 тыс. га у нас треть выбыла. Мы потеряли, по предварительным оценкам, 1 млн т только озимой пшеницы. По всем остальным культурам результаты достаточно неплохие. Сейчас мы будем следить за кукурузой – возможно, здесь также будет снижение урожая, но не такое глобальное. Других культур, которые резко погибли или урожайность которых была низка, на текущий момент нет.

– Несколько лет назад в Воронежской области была проблема с элеваторами. Как сейчас обстоят дела?

– Сейчас я бы не сказал, что такая проблема есть. У нас в регионе элеваторное хозяйство общей мощностью примерно на 3,3 млн т. Этого для масштабных элеваторов вполне достаточно. Наоборот, может возникать вопрос о дозагрузке каких-то мощностей, чтобы они не простаивали. И хранения у нас есть в хозяйствах еще на 1,5 млн т. Это распространенный способ, когда хозяйства ставят мини-элеваторы у себя внутри для того, чтобы не зависеть от какого-то партнера, который, возможно, заберет часть прибыли. Здесь каждый выбирает свой способ, исходя из финансовых возможностей.

– Что-то новое растят в нашей области?

– Наверное, чего-то эксклюзивного нет. Однако той же самой сои стало больше. Мы дошли до 200 тыс. га, хотя буквально несколько лет назад она занимала минимальные площади. Потому что на нее ранее не было такого спроса. Появился спрос, аграрии увидели цену, посчитали затраты и решили ее высевать. Появляется у нас также и масличный лен.

– А отказываются ли сейчас от каких-то культур?

– Да, например, от гречихи. У нас ее в севообороте всегда мало, и площади ее низки. Это связано с низкой урожайностью – так получается, что агроклиматические условия нашего региона не позволяют получить тот урожай, на который рассчитывают.

– Будет ли у нас создана система, по которой владельцы частных подворий смогут сдавать излишки урожая?

- Мы ее пытаемся наладить совместно с фермерским сообществом. Но все идет очень сложно.

– Как мелкому фермеру пробиться на рынок?

- Поменять тут что-то вряд ли получится, хотя у нас много малых форм хозяйств, индивидуальных предпринимателей – фермеров. Именно их численность не уменьшается. У нас есть меры поддержки, которые ориентированы только на малые формы хозяйств. Другое дело, что мы иногда не можем помочь, допустим, в приобретении земли. Здесь, к сожалению, рынок, но мы активно пытаемся защитить фермеров и уже вышли на федеральный уровень. Теперь ожидаем изменений в федеральном законодательстве, когда торговаться за те объемы земли, которые выставляют район и область, смогут только хозяйства, находящиеся вблизи и занимающиеся там производством.

– Что можно было бы выращивать еще в нашем регионе?

- Мы ориентированы на плодово-овощную группу, в том числе ягоду. У нас много появилось предприятий, которые ею занимаются. Также сейчас есть предприятия по выращиваю грецкого ореха. Но они не очень масштабные, конечно.

– Органическое земледелие дает плоды?

– Да, хотя это направление сложное. У нас порядка 20 хозяйств уже находятся в той или иной стадии: кто в конверсии, кто получил органический сертификат. Есть хозяйство в Богучаре, которое получило этот сертификат, у них будут органические яблоки. В Новой Усмани предприятие получило сертификат по томатам. Есть предприятия, которые будут производить органический хлеб. Эту работу надо продолжать, такая продукция пользуется спросом, у нее высокая стоимость. Сейчас мы готовы субсидировать 100%-ные затраты на сертификацию земли, которая потом получит органический сертификат. Мы нацелены на развитие органического земледелия для того, чтобы наши будущие поколения питались качественными продуктами.

- Не будет ли у нас проблем с мясом?

– С мясом нет проблем, каждый год наблюдается прирост объема производства. Мы производим порядка 500 тыс. т мяса. Основную долю составляет свинина – 66%, около 24−25% - птица, оставшаяся часть – говядина. Активно развивается этот сектор, особенно в области свиноводства. А наши производители говядины у всей страны на слуху. Есть и те, кто занимается не мраморной говядиной. Этот сектор также развивается, поддерживается Минсельхозом и нами. Каждая категория ориентирована на тот спрос, который есть, у них разная ценовая политика. Конечно, свинина относится к сегменту доступного мяса, говядина дороже, мраморное мясо еще дороже. Единственное, чего пока недостает, это большого объема индейки. Но в ближайшем будущем у нас такие предприятия появятся.

– А приходится что-то завозить из мяса?

– Конечно. Говядиной мы все-таки себя не обеспечиваем, относительно этого вида продукции большая конкуренция. Переживаем, потому что это наш эксклюзивный продукт. Мы пытаемся максимально поддержать нашего производителя. Птица среди продукции представлена широчайшим образом, как и свинина.