Urbis in Orbis

Urbis in Orbis – в переводе с латыни «Город в мире» – новый специальный проект РИА «Воронеж» и Бюро средового проектирования «Урбонавтика». Вместе мы попытаемся понять, в каком направлении может развиваться наш город –пространство, в котором живут люди. Как ситуация в Воронеже соотносится с тем, что уже пережили или что еще предстоит пережить другим крупным иностранным и российским городам? Есть ли в мировой практике примеры успешного решения городских проблем, с которыми сегодня сталкивается Воронеж? Что мир может дать нашему городу и как воронежцам не потеряться в этом мире?

Каждая публикация нашего проекта будет состоять из двух частей. «Orbis» расскажет об удачных и уже реализованных урбанистических практиках, а «Urbis» - о том, возможно ли повторение этого опыта в Воронеже.

Арт-кластер или Улицы культурных бунтарей

В конце прошлого года в Книжном клубе «Петровский» по инициативе культуртрегера Эдуарда Боякова прошло обсуждение возможности создания в Воронеже собственного арт-кластера. Для России в целом этот термин, означающий в первом приближении городское пространство, особым образом структурированное для реализации творческих инициатив различных направлений, относительно новое. А на Западе креативные кластеры возникли уже во второй половине XX века. Появились они не от хорошей жизни, а в качестве ответа на экономические потрясения и неизбежно следующую за ними депрессию.

Orbis: Эксперимент «Шеффилд»

(Шеффилд, фото: leadmill.co.uk)

На рубеже семидесятых и восьмидесятых годов Великобритания переживала один из самых жестоких кризисов в своей истории. Неэффективное государственное управление и мировые тенденции переноса тяжелой промышленности в Юго-Восточную Азию привели к росту безработицы и резкому падению уровня жизни населения. Для британцев то время было похоже на то, что Россия пережила десятилетие спустя – в 90-е, которые принято называть «лихими».

Шеффилд, крупный город с полумиллионным населением в Центральной Англии, некогда был символом британской сталелитейной промышленности. Но это не спасло его от общей беды. К 1981 году работу потеряли около 50 тысяч жителей города – более десятой части всего населения, а металлургические заводы закрывались один за другим, оставляя после себя лишь огромные заброшенные промышленные зоны.

Городские власти попытались найти ответ на этот вызов огромного по меркам Англии масштаба. В 1981 году Городской Совет Шеффилда решился на социальный эксперимент. В структуре местного самоуправления появился департамент по трудоустройству и экономическому развитию. Это была первая в Великобритании попытка муниципальной власти взять на себя ответственность за создание стратегии будущего процветания города. Тактические задачи решать приходилось всем. Но сотрудники шеффилдского Департамента задумались, что следует изменить в самой структуре города, чтобы привлечь внешние средства и стимулировать экономическое развитие на многие годы.

В 1986 году в заброшенном промышленном районе на краю городского центра Шеффилда появился Квартал культурных индустрий. Правда, пока лишь в виде названия. Площадь участка, отведенного под будущий арт-кластер, составила 75 акров (30,35 га). Но пока что здесь располагались только маленький машиностроительный завод, пара старых сталелитейных предприятий и большая площадь ничейной земли, не тронутой со времен военной разрухи (во время Второй мировой Шеффилд был одной из приоритетных целей бомбежек немецкой авиации).

Будущий Квартал культурных индустрий должен был дать шеффилдцам работу в культурном секторе и развивать культурную среду города, а также привлекать в Шеффилд туристов. К началу эксперимента муниципалитет уже владел здесь несколькими заброшенными строениями. Пример развития бывшей промзоны подали местные лейбористы (партии, находившейся в оппозиции консервативному правительству Маргарет Тэтчер), которые в 1982 году переоборудовали металлургический завод в центр музыкальных встреч. Его обеспечивал не только муниципальный бюджет, средства на необычный проект также поступали в рамках национальной Программы финансирования городов.

Вскоре в помещениях заброшенного завода также обосновалось Общество Йоркширского Арт-пространства. На месте цехов появились мастерские художников. Благодаря развитию звукозаписывающего бизнеса и смежных индустрий Шеффилдский квартал начал приносить первые доходы. В настоящее время в Квартале культурный индустрий располагается около трех сотен компаний, связанных с кино, музыкой, дизайном, IT и другими креативными профессиями.

В настоящее время квартал переживает кризис (точнее, до сих пор финансируется из муниципального бюджета) из-за неправильно сформулированной миссии. Но шансы поправить положение есть. По мнению экспертов, организаторы британского арт-кластера в свое время не обращали внимания на инфраструктуру потребления: кафе, точки розничной торговли культурными товарами или учреждения культуры, открытые для публики. Впрочем, даже если бы что-то подобное появилось в Шеффилде, эти попытки были обречены. Большинство людей просто не могли тратить деньги на досуг высокого качества. Однако эксперимент «Шеффилд» себя оправдал хотя бы в части создания новых рабочих мест.

К 90-м годам культурные кварталы появились во многих крупных городах развитого мира. Их создатели использовали модель «смешанной экономики». Оживление улиц, ночное использование помещений, появление специализированных магазинов и открытых площадок, где можно поесть и выпить, а также мест для развлечений – все это современные методы формирования комфортных культурных пространств.

УЗНАТЬ БОЛЬШЕ.Сколько стоят известные арт-кластеры?

Urbis: Размещение объектов или развитие территории?

Состав участников воронежской встречи, организованной Эдуардом Бояковым и посвященной проекту создания в Воронеже собственного арт-кластера, весьма примечателен, а итоги обсуждения вызывают больше вопросов, чем дают ответов о будущем культурного проекта «Воронеж».

Так, присутствие мэра Александра Гусева и руководителя регионального департамента архитектуры и строительной политики Олега Сумина кажется признанием роли творческого сектора и творческого класса.

Но демонстрирует ли оно политическую волю: двигаться в сторону постиндустриального развития?

– Этот проект хоть и не приоритетный для города, но, если мы его не начнем, останемся той провинцией, о которой никто ничего не знает. Мы должны вместе изменить визуальное восприятие Воронежа, – заявил на встрече мэр Гусев.

Значит ли это, что мэр говорил об архитектуре, о системе ориентирования на местности, комфортабельности для туристов?

– Совместно с институтом «Стрелка» мы договорились о совместной работе – будем менять мастер-план города. У этих людей особенный подход: они нацеливают развитие городов не на тех, кто сейчас здесь живет, а на тех, кто будет жить тут через 10-15 лет. Нам эти изменения интересны, и мы переживаем за происходящее с городом. Мы сегодня вынуждены признать, что до этого никакой градостроительной политики не было, – говорил Олег Сумин.

Но позвольте, градостроительная политика - это не про развитие территорий, не про услуги для города, а про размещение объектов.

– Мы заинтересованы и готовы рассматривать этот вопрос. Покупателей на территорию экскаваторного завода переизбыток, но на сегодняшний день у нас нет планов на это, как и нет планов на строительство на данной территории. Поездка с Эдуардом Бояковым (в московский институт «Стрелка» вместе с рядом других предпринимателей – авт.) заставила нас посмотреть по-новому на это место. Например, я и мой брат собираем раритетные автомобили, и идея выставочного центра для нас не чужда. Сейчас мы анализируем возможности, – это слова предпринимателя Андрея Романенкова, владеющего значительной долей активов Воронежского экскаваторного завода.

Так получается, мы говорим о девелоперском проекте, а не о политическом или культурном, несмотря на то что застрельщиком мы видим культуртрегера? Снова вопросы.

Зачем же городу нужен арт-кластер? Будет ли это новый торговый центр или это социальная инновация, образ жизни? Возможно, это новое общественное пространство, комфортное место времяпровождения для жителей города. Что там произойдет и почему этого нет сейчас? Почему это не происходит в университетах, чего нет такого в университетах?

Например, в той же Москве успешными показали себя обе модели: инфотейнмент-подход – «Стрелка» (клубы и институт) и «Винзавод + АRTPlay» (образование и офисы дружественных компаний), и коммерческий подход - «Флакон» (торговый центр). Схема обычного торгового центра (до которой, к слову, так и не дошли в Шеффилде) вполне себе жива, и экономически оправдана, хотя уже существует и более сложная модель, сочетающая в себе образовательные площадки, площадки для совместного отдыха и офисы. В любом случае, появление арт-кластера подразумевает не просто размещение в определенном порядке офисов, жилья и производственных площадок, но и формирование устойчивой экосистемы – какой формат не был бы выбран для проекта.

Между тем, у Воронежа есть уникальная возможность, которой не было у Шеффилда и других пионеров арт-кластерных экспериментов. Мы можем проанализировать уже имеющийся опыт иностранных и российских городов, сделать соответствующие выводы и сделать меньше ошибок. И тогда мы не просто сможем, как это обычно бывает, воспроизвести столичный опыт с опозданием в несколько лет, но и создать в городе по-настоящему уникальную среду для развития.

УЗНАТЬ БОЛЬШЕ: Как идея арт-кластера реализуется в России?

Продолжение следует. В следующих публикациях проекта «Urbis in Orbis» - варианты размещения арт-кластера в Воронеже: от завода «Сельмаш» до дамбы Чернавского моста.