Тарифы под контролем. Как в Воронеже корректируют рост стоимости ЖКУ

В Воронежской области более 350 ресурсоснабжающих организаций, и каждая ведет расчет с потребителями порой даже не по одному, а по нескольким тарифам. Из чего складываются тарифы, как их контролируют, почему они повышаются или понижаются?

На эти вопросы корреспонденту РИА «Воронеж» ответил руководитель департамента государственного регулирования тарифов Воронежской области Евгений Бажанов.

– Евгений Владимирович, по какой методике рассчитывают тарифы?

– Методики расчета утверждены на федеральном уровне постановлением правительства РФ, приказами Федеральной службы по тарифам и Федеральной антимонопольной службы. Организация нам предоставляет документы на те расходы, которые она может понести при поставке тепловой энергии, воды, электроэнергии, газа, и на те доходы, которые она может получить от потребителей. Департамент регулирования тарифов анализирует эти документы и делает заключение. С одними предложениями организации мы соглашаемся и принимаем ту величину расходов, которую она заявила. С другими не соглашаемся – как правило, если считаем, что экономически обоснованный уровень расходов должен быть меньше. В итоге и тариф будет меньше того, который пожелала организация.

По тарифу, принятому, например, в конце 2020 года, организация работает в 2021 году, а в 2022-м отчитывается, как отработала предыдущий год. Если мы видим, что организация сэкономила на каких-то расходах, заложенных, допустим, на ремонт, или потратила деньги на иные нужды, то эти средства должны быть изъяты. Это означает, что тариф в следующем году будет ниже.

– Что делаете для того, чтобы удержать рост тарифов и в то же время не ограничить права ресурсоснабжающих организаций?

– Механизм сдерживания роста тарифов заключается, во-первых, в детальном анализе и определении экономической обоснованности всех расходов. Например, организация заявляет, что для производства работ им нужны материалы для ремонта теплотрассы длиной в километр, и при этом труб планирует закупить на 1,2 км. В таком случае мы средства на закупку труб для лишних 200 м в тариф не закладываем. То же касается и обслуживающего персонала: есть определенные нормативы – на обслуживание, к примеру, участка сети водоснабжения требуются три слесаря и один сварщик. Хотите больше – несите эти расходы из своей прибыли, потребитель ваши пожелания оплачивать не должен.

Бывает и обратная ситуация, когда в организации какие-то расходы не были заложены, но она их понесла: например, случилась авария на сетях. Организация устраняет аварию и через год предъявляет документы, что она понесла эти обоснованные расходы. Есть механизм, позволяющий эти расходы возмещать, но этот процесс растягивается на несколько лет – именно для того, чтобы не было резкого скачка тарифов.

– Как участвует в регулировании тарифов Федеральная антимонопольная служба (ФАС)?

– ФАС издает нормативные акты и методики, которыми мы руководствуемся при расчете тарифов. Ежемесячно мы отчитываемся перед ФАС обо всех тарифных решениях. Если Федеральная антимонопольная служба признает наше тарифное решение неправильным, его могут скорректировать. На моей памяти одна организация пожаловалась в ФАС на то, что мы занизили тарифы, но наше решение оставили в силе. Бывает, что организации, считая утвержденные тарифы слишком низкими, пытаются и в судебном порядке обжаловать наши решения, но обычно с тем же результатом.

– Насколько размеры тарифов на региональном уровне зависят от федеральных установок?

– Министерство экономического развития РФ утверждает прогноз социально-экономического развития – на каком уровне ожидается рост продовольственных товаров или стоимость автомобилей, прогнозируется уровень инфляции и заработной платы, а также рост тарифов на жилищно-коммунальные услуги. Это один индикатор, которым мы руководствуемся.

Второй индикатор – это ограничение по росту платы граждан за жилищно-коммунальные услуги, которое утверждается постановлением правительства РФ по каждому субъекту и в целом по стране. В среднем по Воронежской области все тарифы суммируются по определенной методике и не должны вырасти более чем на определенный процент. Постановление правительства выпускается ежегодно до 1 ноября, и мы им руководствуемся.

– Мы привыкли, что тарифы растут. А есть ли случаи их снижения?

– В 2021 году у 29 организаций тарифы определены ниже, чем они были в 2020 году. У них выявили неэффективное расходование средств, отклонения, которые нами не были согласованы, и потребители в 2022 году станут платить меньше, чем платили до этого.

– Часто ли организации пытаются завысить тарифы?

– Более 80% организаций просят ввести более высокие тарифы, чем в итоге мы устанавливаем. У нас в регионе свыше 350 ресурсоснабжающих организаций в сфере теплоэнергетики, водоснабжения и водоотведения, электроэнергетики, газоснабжения, недавно прибавились организации по обороту ТКО. В 2021 году половине жителей области тарифы на ТКО вообще не были повышены. У двух межмуниципальных кластеров тариф вырос на 1%, у одного кластера – на 2%, еще у одного – на 4%. Хотя все они просили повысить на 4−5%. В этом и заключается наша работа: мы отказываем, если оснований для повышения нет.

– Можете объяснить, почему передача ресурсоснабжающих компаний в концессию – это правильно?

– Концессия упорядочивает деятельность организации, которая эксплуатирует ЖКХ в той или иной сфере, и налагает на нее определенные обязательства. Они состоят не просто в текущем поддержании состояния хозяйства, но и в модернизации, реконструкции, строительстве новых объектов. С другой стороны, концедент – будь то администрация Воронежа или муниципального района, или Воронежская область как субъект Российской Федерации – также принимает на себя определенные обязательства. Концессионер претендует на рост тарифов как возврат тех инвестиций, которые он вкладывает. В целом эта модель в долгосрочной перспективе более предсказуема, чем аренда, и позволяет обеим сторонам стратегически выстраивать работу.

Концессионное соглашение регулируется большим количеством нормативных актов, где очень четко расписываются права и обязанности обеих сторон. Например, концессионное соглашение с «Квадрой» – это больше сотни листов: расписано, что концессионер должен делать, как отчитываться перед органами власти, указаны его обязательства по модернизации. В случае аренды арендодатель – к примеру, администрация города – не может наложить на арендатора обязательства по модернизации котельной или объекта водопроводного хозяйства. А вот по закону о концессионном соглашении такие обязательства могут быть прописаны.

– Насколько выгодна концессия?

– Норма прибыли в жилищно-коммунальной сфере заложена федеральным законодательством. Максимальный процент прибыли, который может иметь ресурсоснабжающая организация, ограничивается 5%. В Воронежской области средний процент прибыли – 2%. Это очень мало по сравнению другими сферами, будь то торговля, оказание услуг или строительство. Этот процент прибыли одинаков и для концессионера, и для арендатора, и для собственника. Поэтому нельзя сказать, что концессионер зарабатывает больше.

– Можем ли мы ожидать повышения тарифов после Нового года?

– Тарифы повышаются с 1 июля. А вот понизиться они могут с Нового года – у тех 29 организаций, о которых я уже говорил.

– Ваше экспертное мнение: почему в 2021 году ускорился рост цен, в том числе в сфере ЖКХ?

– По данным Росстата за девять месяцев, инфляция в РФ – больше 8%. Это гораздо выше, чем было в прошлом и позапрошлом годах. Кроме того, у нас наблюдался очень резкий рост цен на некоторые товары, например на стройматериалы, что было связано с мировой конъюнктурой. Повысились мировые цены на газ, сейчас повышаются цены на минеральные удобрения, а значит, вслед за ними и на сельскохозяйственную продукцию. Мы прогнозируем, что и стоимость ЖКУ будет расти быстрее, чем обычно.

Играют роль два фактора. Во-первых, те же стройматериалы: организация должна приобрести кусок трубы для ремонта. Труба в прошлом году стоила 10 тыс. рублей, сейчас – в два раза больше, значит, организации придется брать деньги с потребителя.

Второй фактор – необходимость повышения заработной платы и прожиточного минимума, о которых говорил президент. В ЖКХ работает очень много людей, средний уровень зарплаты в этой сфере ниже, чем в других отраслях. Ее рост также закладывается в рост тарифов.

– Почему существует два тарифа на электроэнергию для населения?

– Два тарифа – для сельских и городских жителей – сложились исторически. Такое решение было принято, когда в стране, в том числе и в Воронежской области, был низкий процент газификации. Чтобы в сельских районах жители уходили от угля и переходили на электроотопление, были введены понижающие коэффициенты. Такие же есть и у жителей многоэтажек в Воронеже, которые не имеют газового оборудования, а пользуются, например, электрической плитой, и у них потребление электроэнергии больше, чем у соседей.

– Почему различны тарифы на водоотведение для потребителей левого и правого берегов Воронежа, а у теплоснабжающих организаций – разные тарифы на тепловую энергию?

– Это связано с технологией производства. Исторически сложилось, что на территории Воронежа было две системы водоотведения и на левом и правом берегах стоимость производства изначально была разная – из-за разницы затрат на услуги, транспортировку вод, очистные сооружения.

На правом берегу модернизированы очистные сооружения, о запахе мы забыли. Это дорогая технология. На левом этого еще нет, хотя сейчас очистные и там модернизируются. Это один фактор, второй – разобщенность и протяженность правого берега гораздо больше, чем левого.

То же самое с теплом. Дома стоят рядом, а за отопление у них разные тарифы, потому что тепло к ним подходит из разных источников. Один – большая котельная или теплоэлектростанция. Другой – старая и маленькая котельная, есть даже котельные довоенных годов, и стоимость электроэнергии там выше. Переключить все дома на большую котельную невозможно, потому что у нее тоже есть технологические ограничения. Можно отремонтировать старую котельную, и сейчас есть госпрограммы по модернизации таких источников тепла, хотя это очень дорого.

Важно знать, что тарифное регулирование – не для того, чтобы повышать тарифы, а для того, чтобы сдерживать рост цен монополий, которые эксплуатируют объекты ЖКХ. Жители могут быть уверены, что есть механизмы юридической защиты от необоснованного повышения тарифов в лице ГЖИ и органов тарифного регулирования. И также есть инструменты экономической защиты, когда гражданин может прийти в органы социальной защиты, предъявить платежку и получить субсидию, если у него небольшие доходы. Очень много воронежцев получают поддержку от государства. В следующем году на эти цели заложено в бюджете больше средств, чем в текущем.