Сын блокадного Ленинграда. Как воронежский композитор Михаил Носырев смог пережить войну, ссылку и вернуться в профессию

Посвящается 100-летию со дня рождения композитора

Юлия Сибирская, 17 мая, 17:25

Государственный архив общественно-политической истории Воронежской области

В этом году 28 мая замечательному советскому композитору, дирижеру, автору многих балетов, симфоний, концертов, квартетов, человеку, внесшему большой вклад в развитие воронежского искусства, Михаилу Носыреву исполнилось бы 100 лет. В казенном учреждении «Государственный архив общественно-политической истории Воронежской области» имеется на хранении его личное дело.

Сын блокадного Ленинграда

Михаил Иосифович Носырев родился 28 мая 1924 года в Ленинграде. В доме всегда звучала музыка: его отец, Иосиф Тимофеевич, в юности учился играть на скрипке, поступил в консерваторию, но тяжелая болезнь рук заставила бросить учебу. Сын пошел дальше: занимаясь в школе, одновременно учился и музыке. Отец умер, когда Мише было семь лет. Юный Носырев с отличием окончил музыкальную школу-десятилетку для особо одаренных детей при Ленинградской государственной консерватории (сейчас – Санкт-Петербургская консерватория имени Н. А. Римского-Корсакова) экстерном и в 1941 году поступил на первый курс консерватории без экзаменов. Играл Михаил Иосифович Носырев почти на всех инструментах. Наступила блокада Ленинграда. Из-за слабого зрения он не был призван в армию. В блокадные годы Михаил Иосифович работал солистом-скрипачом в радиокомитете, участвовал в сотнях шефских концертов на боевых позициях, проходил практику по дирижированию в Ленинградском театре музыкальной комедии и делил тяготы жизни вместе со всеми: рыл окопы, дежурил на улицах ночного города, голодал. О блокаде в одной из записей личного дневника М. И. Носырева от 18.02.1942 года указано следующее.

«На днях побрел я в консерваторию. Не дойдя до Фонтанки, увидел лежащего на земле человека. Я подбежал к нему, но поднять не смог. Оглянулся: кругом только женщины. Наконец, я обратился к проходившему мужчине и попросил помочь мне. Мы посадили несчастного на его санки и стали расспрашивать о месте жительства. Костенеющим языком он нам стал что-то объяснять, но мы понять ничего не могли и решили отвезти его в ближайшую больницу... И вот здесь я впервые испытал серьезно, что такое ужас. Подтащив санки к воротам, я приоткрыл калитку и окрикнул какого-то человека. Мне указали дорогу. Я снова потянул веревку, сделал несколько шагов и остановился как вкопанный: предо мною была гора трупов, но каких!!! Я давно привык к ужасным картинам на улицах города, но то, что я увидел здесь, оказалось для меня слишком ужасным, несмотря на привычку и хладнокровие. Это были покойники, которых выбрасывали ежедневно из больницы. Полуодетые, с раскрытыми глазами, ртами, с растопыренными пальцами, полулежащие, полустоящие, сваленные в кучу, почерневшие и посиневшие от холода, – они заставили меня содрогнуться... Я кинулся от этой кучи и кое-как дотащил санки до приемного покоя. Передав подобранного человека медсестре, я снова надвинул шапку на брови и мелким торопливым шагом прошел ужасную тропинку следом за моим спутником».

Арест

Тридцатого сентября 1943 года в единственном работающем театре блокадного Ленинграда – Театре музыкальной комедии – шла «Принцесса цирка» Кальмана. В антракте Носырева вызвал директор: двое в штатском предложили следовать за ними. Сначала домой, где жил студент с матерью и отчимом. Обыск, арест всех троих. Изъят личный дневник, на первом листе которого было написано «М. Носырев. В России». Формальным поводом для ареста послужил донос на анекдот. М. И. Носырев был приговорен к расстрелу. Конечно, анекдот не тянул на такой суровый приговор: это была реакция на прочтение дневниковых записей (через много лет, уже после смерти композитора, выдержки из дневника были опубликованы в «Воронежском курьере» в мае 1996 года). Однако позже расстрел был заменен на 10 лет лагерей, и город Воркута, в который он был сослан, обрел нового музыканта. В Воркутинском музыкально-драматическом театре Михаил Иосифович был концертмейстером и дирижером. В приказе №452 начальника комбината «Воркутауголь» от 23 июня 1948 года значится: «Объявить благодарность с занесением в личные дела особо отличившимся работникам театра из состава з/к: Носыреву М.И. – артисту оркестра».

Здесь судьба сводит его с будущими блистательными артистами Воронежского театра музыкальной комедии (сейчас – Воронежский государственный театр оперы и балета) Маргаритой и Виктором Лавровыми. Они помогли ему впоследствии переехать в Воронеж. Но между Воркутой и Воронежем был еще и Сыктывкар. Там Носырев работал в Коми республиканском театре драмы (сейчас – Государственный академический театр драмы имени В. Савина) дирижером оркестра, сочинял музыку. В Сыктывкаре он познакомился с девушкой, которая писала стихи. Так появился прекрасный тандем композитора и поэта, они вместе написали несколько песен, симфоническую поэму «Баллада о погибшем воине». Позже пара поженилась, и воронежская журналистка Эмма Моисеевна стала Носыревой. Двенадцатого мая 1957 года у четы Носыревых родился сын Миша, который впоследствии станет известным воронежским предпринимателем, владельцем кинотеатра «Спартак».

Переезд в Воронеж

В конце марта 1958 года директор Воронежского театра музыкальной комедии Владимир Куксенко по рекомендации четы Лавровых приглашает Носырева на работу. Конечно, тот соглашается не раздумывая, и все семейство навсегда переезжает в Воронеж. У Михаила Иосифовича был уже солидный багаж сочиненной им музыки (симфония, Каприччио для скрипки с оркестром, симфонические поэмы «Сказка» и «Ночь»). Его музыку охотно слушали, хвалили, но никто не решался ее исполнять. Многие авторитетные музыканты, просмотрев сочинения, отмечали их профессиональное мастерство и несомненный талант автора, но на просьбу исполнить или приобрести неизменно отвечали отказом. Формальным поводом для отказа служило то, что Михаил Иосифович не являлся членом Союза композиторов РСФСР. Тогда он еще не был реабилитирован. Дважды обращался М. И. Носырев в Союз композиторов РСФСР и дважды получал отказ.

Поддержка Шостаковича

В 1967 году, получив очередной отказ из Москвы, Михаил Иосифович написал письмо известному композитору, пианисту, педагогу и музыкально-общественному деятелю Дмитрию Дмитриевичу Шостаковичу. Письмо звучит следующим образом.

«Уважаемый Дмитрий Дмитриевич! К вам обращается композитор и дирижер воронежского Театра оперы и балета Михаил Иосифович Носырев. Случилось так, что в конце 1943 года, будучи девятнадцатилетним студентом Ленинградской консерватории, я был незаконно осужден и приговорен к тюремному заключению. Это наложило трагическую печать на всю мою дальнейшую творческую жизнь. Мои произведения, а их у меня сейчас больше двадцати, не исполняются. Меня не принимают в члены Союза композиторов, хотя дважды рассматривалось мое заявление. Причина отказа – незаконченная консерватория. Дмитрий Дмитриевич, я ни о чем не прошу Вас, кроме одного: познакомьтесь с моими произведениями. Посылаю Вам свою фотографию. Посмотрите на меня. Может быть, Вы вспомните скрипача Мишу Носырева, с которым выступали на одном из концертов во фронтовой бригаде. Я, кстати, не пропустил ни одной оркестровой репетиции, когда готовилась к премьере Ваша Седьмая симфония. Думаю, что Вы должны понять, что я не случайный человек в музыке, что музыка для меня – это вся моя жизнь. Ваше мнение будет для меня решающим. Если Вы подтвердите, что я бездарен, я брошу писать музыку. С искренним и неизменным уважением, Ваш Михаил Носырев».

Дмитрий Шостакович был очень впечатлен талантом Михаила Иосифовича и его произведениями, посчитав такую причину, как неоконченная консерватория, недоразумением, а потому незамедлительно дал свою рекомендацию.

«Я прослушал следующие произведения М. Носырева: 1. «Симфония». 2. «Баллада о погибшем воине». 3. «Этого забыть нельзя». Познакомился я также с заключением Оргтворческой комиссии Союза композиторов РСФСР, отказавшей тов. Носыреву в приеме в члены советских композиторов. C peшением Оргтворческой комиссии я не согласен. Носырев М. И., несомненно, одаренный композитор, достаточно профессионально подготовленный. Поэтому прошу Секретариат СК РСФСР прослушать произведения Носырева М. И. Что касается меня, то я считаю, что Носырева М. И. следует принять в число членов СК. Д. Шостакович. 1967 г.».

Этого оказалось достаточно, чтобы Михаил Иосифович Носырев был без проблем принят в члены Союза композиторов РСФСР. В 1977-м он написал Вторую симфонию, которую посвятил памяти Д. Д. Шостаковича (скончался в 1975 году). Эта симфония была признана Секретариатом Союза композиторов РСФСР лучшим из многих сочинений, посвященных памяти Шостаковича.

Поднял оперный театр на новый уровень

За время работы в Воронежском государственном театре оперы и балета Михаил Иосифович трижды представлялся к званию заслуженного деятеля искусств РСФСР, но всякий раз документы дальше обкома КПСС не шли. За 23 года с его участием были поставлены десятки оперных и балетных спектаклей, написаны четыре симфонии, три концерта. Здесь он создал все свои выдающиеся произведения, поднял планку Воронежского государственного театра оперы и балета на высокий уровень. Почти все балетные постановки М. И. Носырев дирижировал наизусть, не глядя в партитуру, а также знал творческие особенности каждого исполнителя. Балет «Песнь торжествующей любви», написанный композитором по повести И. С. Тургенева, шел на сцене театра около 20 лет. Михаил Носырев – младший вспоминает о работе отца в театре так: «В этом театре отец проработал 23 года, и я очень благодарен театру за то, что он хранит память о нем». Музыка композитора была необычной, струящейся, фантастически светлой, несмотря на трагизм сценического действия. Автор опередил время и расширил земное пространство, уводя зрителя в космические дали. Эта музыка – как часть Вселенной, в которой царствует любовь.

Носырев Михаил Иосифович при жизни не был реабилитирован, но полагал, что это может сделать созданная им музыка. Он умер от инсульта 24 марта 1981 года и был похоронен на Юго-Западном кладбище Воронежа. Михаил Иосифович был полностью реабилитирован Верховным судом СССР в 1988 году посмертно.

Материал подготовила архивист I категории Юлия Сибирская