Свято место. Как настоятель храма в воронежском селе Орлово поднял церковь из руин

РИА «Воронеж» запускает спецпроект, посвященный храмам региона, которые, пережив второе рождение, стали объединяющим центром для жителей сел, поселков и городов. Когда-то полуразрушенные, оскверненные в годы советского безбожия святыни сегодня снова объединяют верующих под своими сводами. Иногда реконструкция святыни начинается по инициативе и поддержке власти, а порою за эту тяжелую работу берется один человек и сплачивает вокруг себя единомышленников. Это грандиозная, но важная работа по сохранению исторической памяти и связи с будущим.

Село Орлово в Новоусманском районе – большое, здесь живет около 4,5 тыс. человек. Построенный в XIX веке Богоявленский храм возвышается над домами. Перед его оградой – высокие ели, во дворе – трапезная с воскресной школой, фонтан, клумбы. Внутри до самого купола храм украшен фресками. Глядя на все это великолепие, сложно представить, что немногим более 20 лет назад церковь была в глубоком запустении, а еще раньше там хранили зерно, ремонтировали машины. Когда же здание обветшало и его забросили, там стали собираться пьяные компании. После литургии настоятель храма протоиерей Алексий рассказал нам, как возрождалась эта церковь и как собирался приход.

Простреленные фрески

Мы приехали в церковь утром, когда совершалась литургия Преждеосвященных Даров. Для буднего дня довольно много прихожан – 20 человек. По словам настоятеля храма протоиерея Алексия Лисняка, в воскресенье здесь обычно собирается около сотни прихожан.

Никаких приходских документов о храме Богоявления не сохранилось. По воспоминаниям местных жителей, храм закрыли в 1930-е годы, священника репрессировали.

– При этом доподлинно неизвестно, сколько священников тут пострадало. Штат известен – это одно, но представьте, сколько было в то время заштатных, бесприходных батюшек, согнанных со своих мест новой властью. Ситуация в те времена была непростой: с одной стороны, обновленцы, с другой – репрессии со стороны советской власти, с третьей – сложности на местном уровне. Скажем так, наше село – это не село Боево, где храм не закрывался, потому что люди не испугались, вышли и отстояли свой храм, как я слышал. Здесь же сами местные жители, когда власть боролась с религией, растащили эту церковь по досточкам, – сказал настоятель.

Учрежденный в Орлово совхоз приспособил опустевший храм под свои нужды: хранили здесь зерно, ремонтировали машины – чего тут только не было. В годы войны церковь подверглась особенному кощунству. По словам старожилов села, когда шли бои с фашистами за правобережную часть Воронежа, здесь, на левом берегу, концентрировались наши войска. В Орлово квартировали курсанты. Они-то в свободное время и расстреливали в храме фрески. Целились в лики апостолов под куполом.

Во время реставрации часть пуль извлекли, и сейчас они, покореженные и ржавые, хранятся в алтарной части церкви как напоминание о безбожных временах.

Сами фрески восстановить было невозможно – их заштукатурили и сделали новую роспись.

Без понятия о Боге

Отец Алексий Лисняк стал настоятелем Богоявленского храма в 1999 году. На новое место батюшка приехал не один: с женой и маленьким ребенком. За годы запустения церковь превратилась в руины: кровли не было, трава и деревья на кирпичных сводах, дырки в стенах. Недалеко от церкви была общеобразовательная школа: ребята на переменках бегали в бывший храм покурить. Люди, привыкшие жить без действующего храма, смотрели на человека в рясе как на инопланетянина.

– Знаете, много поколений местных выросли с убеждением, что это разбитое здание здесь именно для того, чтобы в нем прятаться, выпивать, курить, играть в войнушку. Очень долго люди привыкали к мысли, что храм – это Дом Божий. Но если кто такой Бог, было неясно, то кто такой поп, «знали» все: это жирный мужик, который деньги собирает. Огороды были распаханы до самых церковных стен, а один мужичок каждое утро приводил бычка на привязи, колышек прибивал под стеной храма. Утром приду на службу, вытащу колышек, перебью на пустыре. Хозяин бычка вечером забирает своего бычка уже с пустыря, а на следующее утро опять под стену прибивает... Люди понятия не имели ни о Боге, ни о храме. Поэтому, когда сейчас я слышу, что кто-то умничает о миссии в Африке, в Латинской Америке или на Аляске, я говорю, что это, конечно, интересная забава, но настоящая миссия совсем не там, – рассказывает отец Алексий.

Семейный подряд

На вопрос, как получилось восстановить этот храм, собрать приход, он отвечает, что это однозначно Божий промысел:

– Человеческие силы тут ни на что не годились. В этом месте нечего было делать без надежды на Бога. Когда я сюда приехал, жить было негде, служить – тоже. Отапливали храм «буржуйками». Разгородили церковь: забили досками большую половину и начали служить в маленькой. Поставили столик вместо престола, иконостас – из фанеры. Наш покойный ныне пономарь Алексей Семеныч – столяр, помог быстро все сделать.

Певчих приглашали из семинарии. Бывало, приезжают петь, а церковь пустая. Если в праздник придет десять человек, говорили: «Какое счастье, полный храм». Сейчас-то каждое воскресенье около сотни.

Ситуация с певчими потихоньку выровнялась. Регент Нина Чернышова, мама семерых детей, поет в Богоявленском храме уже 12 лет. С ней две ее дочки – Галя и Аня. Младшая буквально выросла на клиросе и выучила богослужебные песнопения «естественным путем». По выходным дням к семейному подряду присоединяются и другие, приезжают из города и окрестных сел – тогда на клиросе собирается до 12 человек.

Опасные находки и грабежи

Основную часть храма начали ремонтировать в 2007 году. Работы велись не без приключений: однажды рабочие при устройстве полов нашли снаряд от 76-миллиметровой пушки с донным взрывателем – притом что военных действий в Орлово не было. Отец Алексий сообщил об этом командиру воинской части в Тресвятском, которую на тот момент окормлял. Командир попробовал обследовать храм миноискателем и сказал, что другие снаряды тут искать бесполезно: после совхозной автомастерской здесь сплошной металл кругом, гайки, гвозди, проволока, все звенит.

– Он снаряд вынес, положил за воротами. Объяснил, что находка не опасна, пусть лежит. Позвонили в МЧС, а у тех выходные. Так и прошли суббота и воскресенье – у нас службы, народ ходит, а снаряд лежит. Потом спецслужбы приехали, взорвали его в логу, – рассказал батюшка.

Активные работы по ремонту храма привлекли внимание грабителей.

– Поначалу было «интересно»: средств нет, материалов нет, выпросишь у благодетелей куба два досок, привезешь, сложишь у храма... На следующее утро – одну доску утащили, вторую. Один раз белым днем сняли все золото с образа святой блаженной Матроны Московской. И по ночам храм грабили: раз прорезали в пластиковой двери дырку, влезли, разбили кружку для пожертвований. Мы все быстро восстановили, но прошла неделя – снова влезли, на этот раз подпалили веник и прожгли им дыру в двери. Но что они могли утащить? Ведь не за иконами лезут, а за деньгами. Поэтому весь ущерб в том и заключался, что приходилось двери ремонтировать. После раздвижные решетки сделали. А всех жуликов полиция быстро поймала, судят до сих пор. Три года прошло, а мне на днях звонили: «Вы не могли бы в суд подойти?» За это время стороны сто раз уже примирились, воришки и отсидеть успели бы, если бы их посадили, а все суды идут, – рассказывает отец Алексий.

Возвращенные святыни

Мы посетили храм в день первого и второго обретения главы пророка Иоанна Предтечи, и на аналое лежала икона в честь праздника. Батюшка рассказал, что ее принесла из дома одна пожилая прихожанка, по ее словам, икона раньше принадлежала церкви.

А вот большая икона Божией Матери «Взыскание погибших» была в этом храме до того, как его разорили.

– Впервые я увидел эту икону в 1999 году, когда зашел в гости к одной бабушке, Евдокии Филипповне Ряскиной. Здесь, в храме, икона кажется не очень большой, но в маленьком домике этой пожилой женщины она занимала всю стену. Евдокия Филипповна хвасталась: «Мой папаня, когда в тридцатые церкву грабили, эту икону домой принес, сберег». Когда бабушка преставилась, ее дети вернули образ храму, – рассказал настоятель.

Сейчас для храма пишут две большие иконы святителей Митрофана Воронежского и Тихона Задонского. Святитель Митрофан будет изображен вне времени – на фоне Чернавского моста, водохранилища и Благовещенского собора, а позади угодника Божия Тихона иконописец разместит Задонский монастырь.

Воскресная школа и первые алтарники

C появлением в селе священника открылась и воскресная школа для детей. С ребятами занималась супруга протоиерея Алексия – матушка Наталия. Ученики нашлись сразу. Их родители сами имели отдаленное представление о Боге, но были уверены, что здесь детей научат хорошему. И ребята влились в жизнь прихода. Отец Алексий вспоминает, что раньше роль трапезной при храме выполняла маленькая сторожка, которую построили сами. В постройке участвовали и ученики воскресной школы: мальчишки девяти-десяти лет помогали носить кирпичи, замешивать раствор. Позже в сторожке организовали дежурства: пока одни ребята что-то изучали в «воскреске», два-три человека были «в наряде»: топили печку, занимались приготовлением трапезы. По окончании занятий все шли обедать, нахваливая труд ребят.

«Воскресники» стали и первыми алтарниками. По словам протоиерея Алексия, взрослому человеку в конце 1990-х годов было сложно объяснить, что такое служение в алтаре. С ребятами было намного легче. Детская душа более восприимчива к вере, и посещение воскресной школы, участие в богослужениях дали свои плоды: например, сейчас в школе преподают ее выпускницы.

А один из бывших учеников окончил семинарию, стал священником. Сейчас он служит в одном из приходов Новоусманского района и частенько приходит для участия в богослужениях в родной Богоявленский храм в Орлово.

На сегодня воскресную школу посещают около 20 ребят. К большим праздникам они готовят утренники – с песнями, кукольными спектаклями. Ребята живут общей жизнью с приходом, по мере сил участвуют в церковных делах.

Всегда на связи с батюшкой

Что касается взрослых прихожан, то при храме не устраивают специальных бесед с батюшкой: в этом просто нет необходимости.

– Я провожу беседы, например, в медуниверситете – ликбез на тему духовности и церковности. Студенту это полезно, он, возможно, впервые что-то новое услышит о Боге, о Церкви. А в храме какой смысл со взрослыми беседовать? Что я им нового расскажу – как надо молиться? Они уже воцерковлены, они – здесь, они и так это знают. А те, кому это неинтересно, просто не идут сюда на беседы, доказано опытным путем. Есть проповедь после окончания литургии, а если у кого-то возникают вопросы, он задает их сразу, не дожидаясь воскресенья, я в храме ежедневно: это нормально, когда ты живешь одной семьей с приходом. Мы все всегда на связи. Приход таким и должен быть, как же иначе? – говорит батюшка.

У входа в церковь есть тетрадка «Вопросы священнику» с пояснением: «Каждую субботу, по окончании Всенощного бдения, батюшка отвечает на вопросы, которые вы запишете в эту тетрадь». Последние два года вопросов здесь нет: люди знают, что к батюшке можно просто подойти и поговорить.

Есть у прихода и свои традиции. Так, два раза в год, на престольный праздник Крещения Господня (19 января) и на Преполовение Пятидесятницы (отмечается через 25 дней после Пасхи), священник, церковный причт и прихожане совершают крестные ходы на святой источник, который находится в полутора км от храма. Раньше ходили еще и на Никольский колодец, который располагался в 9 км от храма, но, по словам отца Алексия, этот колодец несколько лет назад умышленно безвозвратно уничтожен.

В Орлово активная казачья община. Двое из четверых алтарников Богоявленского храма – казаки. В архиве прихода есть фотографии, как казаки принимают присягу в церкви.

Стоит отметить, что сам протоиерей Алексий проповедует православную веру не только в храме, но и в своих художественных произведениях. Батюшка пишет «деревенскую прозу» – о вере, людях, жизни в русском селе. Он автор нескольких сборников рассказов, член Союза писателей и Союза журналистов России. Публиковался в «Зеленой серии надежды» (12+) издательства Сретенского монастыря, в журналах «Фома» (12+), «Наш современник» (16+), «Москва» (12+), «Молодая гвардия» (12+), «Дон» (12+), «Сибирские огни» (12+) и не только. При расставании отец Алексий подарил нам на память аудиодиск со сборником своих рассказов «Кровная родня» (12+) в исполнении народного артиста России Александра Панкратова-Черного.