Спецпроект РИА «Воронеж». Небеса обетованные

РИА «Воронеж» запускает проект о религиозных сообществах Воронежской области. Журналисты расскажут о людях разных вероисповеданий, о том, как их личная дорога в Небо прошла через регион, и что их всех объединяет.

Корреспонденты РИА «Воронеж» проанализировали местные межконфессиональные особенности и выяснили, что регион – «золотое сечение» цивилизации.

Чем отличается религиозный человек от атеиста?

Религиовед, историк и писатель Николай Сапелкин в беседе с корреспондентом РИА «Воронеж» привел выразительный знак отличия: если человек считает, что после смерти жизни нет – он атеист.

– Но подавляющее большинство допускает посмертное бытие души и существование сверхчувственной реальности. Эти люди, вне всякого сомнения, религиозные. Значительная их часть относит себя к сложившимся конфессиям, как части традиционной национальной культуры (вере отцов), кто-то осуществляет собственный духовный поиск или даже конструирует индивидуальную религиозную доктрину. Как говорится, человек волен сам выбирать путь к спасению, как и путь к погибели, и никто не может ограничить эту его свободу. В этом суть федерального закона «О свободе совести». Среди конфессионально определившихся есть и воцерковленные – так обычно называют тех, кто принимает участие в жизни своей общины. Их в регионе немного, но именно они определяют местную межконфессиональную палитру, – пояснил Николай Сапелкин.

Большинство жителей Воронежской области исповедуют православие?

Да, подавляющее большинство воронежцев – примерно 95% – заявляют о себе как о православных христианах. Воронежская область традиционно считается моноэтническим и моноконфессиональным регионом. Однако, как заметила профессор ВГУ, доктор политических наук Александра Глухова, остальные 5% – другие религиозные общины и диаспоры – наиболее активны в регионе, как и любое в мире меньшинство.

– К ним надо относиться с уважением, с пониманием, что любая религиозная ценность – это ценность высшего порядка. Пора уже привыкнуть, что мы обречены на сосуществование в межконфессиональном обществе, – отметила политолог.

Вклад этих пяти процентов в становление и развитие Воронежской губернии неоценим, считает главный библиограф отдела краеведения областной универсальной научной библиотеки имени И.С. Никитина Борис Фирсов.

 

Более того, именно воронежцы самых разных национальностей и вероисповеданий оказали огромное влияние на развитие русской культуры,

Борис Фирсов

 

 

Пропорция 95%-5% в Воронежской губернии была всегда?

Вовсе нет. Религиовед Николай Сапелкин отмечает такой летописный эпизод:

– Приезд в губернию епископа Тихона, будущего Задонского чудотворца, многие воронежцы даже не заметили, так как в этот день славили языческого Ярилу. Когда Тихон стал выяснять, кто и как здесь верует, то обнаружил вдоль Битюга к тому же много сел, где русские крестьяне почитали Субботу и исповедовали иудаизм. Это лишь один из многих примеров своеобразия нашего региона, – отметил Николай Сапелкин.

В XVIII-XIX веках в Воронежской губернии было много лютеран и других протестантов – немцев и прибалтийцев, а также католиков – в основном поляков и французов.

Четырехтысячную польскую диаспору формировали военные и ссыльные поляки.

– «Странный город. Слишком просторно и кругом – сплошные усадьбы», писал в 1830 году из Воронежа домой ссыльный польский офицер – участник освободительного варшавского восстания в царской России. Он жил в центре Воронежа, каждый день ходил на почту, отправлял письма, ругался, что к нему несвоевременно поступают газеты, – рассказал Борис Фирсов.

Из воронежской диаспоры польских католиков вышла династия Ростроповичей, а также Галина Рогинская – директор Воронежского русского народного хора и жена Константина Массалитинова. Из воронежских французов – художник Николай Ге, народный артист СССР Георгий Менглет, профессор ВГУ Константин Сент-Илер, врачебная династия Де-Жорж.

В конце XIX века на улице Кольцовской в Воронеже построили костел. После Великой Отечественной войны власти передали его в пользование протестантам – воронежским евангельским христианам-баптистам.

 

Баптисты в Воронежской губернии появились еще до революции. Но заметное усиление этого религиозного движения произошло при советской власти. В этот период они пополнились общинами молокан. Воронежская и Тамбовская губернии в XIX веке были центрами русского молоканского движения, как и старого русского сектантства в целом,

Николай Сапелкин

 

 

В 1962 году по решению властей здание воронежского костела снесли.

Нынешняя община лютеран, чей приход находится в воронежской кирхе, уходит корнями в екатерининские времена, когда переселенцы из Баварии основали в острогожском уезде деревню Рибенсдорф (сейчас это село Рыбное). В Новохоперском районе образовался хутор Централь, в котором поселились немецкие меннониты – представители другого ответвления протестантизма.

 

 

Фото — pixabay.com

 

– Впоследствии воронежские немцы-лютеране оставили свой след во многих сферах в губернии. Это промышленник Вильгельм Столль, санитарный врач Павел Муфель, победивший в Воронеже эпидемию малярии, довоенный директор «Никитинки» Леонид Шрамм, садовник Иоганн Карлсон, который обустроил садопитомники рядом с памятником Петру I. В 1853 году полковник Герман фон Бринкман в своем имении основал публичный «Бринкманский» сад, что в то время считалось признаком хорошего тона, – рассказал Борис Фирсов.

Местную религиозную палитру дополняют иудеи. Еврейская община появилась в Воронеже в середине XIX века, когда кантонистам – отслужившим в царской армии солдатам-евреям – разрешили поселиться в Воронеже. На стыке XIX-XX веков они построили синагогу – одну из старейших в России.

Почему изменилась религиозная палитра?

После революции «жидовствующие» из 29 русских сел под Воронежем переселились в Ильинку и Высокий Таловского района или перебрались в города. Синагогу в Воронеже «по просьбам еврейских трудящихся» переделали в клуб, затем в текстильный склад. Общине ее вернули только в конце XX века.

Трудовая миграция впервые массово пополнила Воронежскую область представителями ислама. А старое русское сектантство практически растворилось в западных протестантских культах.

 

Как пережили XX век православные воронежцы?

 

Для православных он стал тяжелой эпохой, связанной не только с гонениями на православных священников и прихожан в 30-е годы.

 

 

Фото — Михаил Кирьянов

 

– После революции в Воронежской епархии началась драматичная история православного раскола ХХ века, – рассказал Николай Сапелкин. – Появилось альтернативное православие – различные группы, не входящие в РПЦ. Многие из них – преемники общин так называемой катакомбной церкви – существуют до сих пор. В начале 90-х аббревиатура РИПЦ – русская истинно-православная церковь – становится востребованной в Воронеже многими группировками. Появились приход и иноческая обитель Иверской иконы Божией Матери под руководством схиигумении Макарии (Чеботаревой), а затем игумении Миропии (Нужной). В 1996 году у общины появился храм на частной земле. И по сей день ее приход составляет около ста человек. Еще один приход РИПЦ в Воронеже – иконы Божией Матери «Взыскание погибших» – окормляется священником Иоаном Крамаренко. Эта община легализовалась из «катакомб» в 90-е. В воронежские общины РИПЦ входит много казаков.

В Воронеже действует два прихода Русской православной зарубежной церкви. В Снайперском переулке – целый «кафедральный собор» с епископом Кириллом (Кравцом).

Какие религии представлены в Воронеже сейчас?

Помимо развития традиционных российских конфессий: православного христианства, ислама, иудаизма и буддизма – началось новое, почти «броуновское» движение духа.

 

После разрушения костела баптисты перебрались в Отрожку, там у них появился новый молитвенный дом. И по сей день они крепко представлены в регионе – а по активности религиозных организаций, пожалуй, даже лидируют среди всех конфессий,

Николай Сапелкин

 

 

В 90-е появилось много оригинальных сект, как западных, так и доморощенных. Многие воронежские интеллигенты стали последователями Церкви последнего завета, основанной Виссарионом (Сергеем Торопом), и уехали «спасаться» в Красноярский край в экопоселения. Появились последователи Церкви Святых Иисуса Христа последних дней – мормоны, активизировались адвентисты Седьмого дня, Христиане веры Евангельской (пятидесятники), Свидетели Иеговы. Возникли многочисленные центры разных восточных культов. Однако после нашумевших случаев с убийствами как «наставников», так и «отступников» в Воронеже заметно поубавилось количество последователей различных эзотерических сект и восточных практик (тантрическая и Сахаджа-йога и другие).

Религиовед Михаил Жеребятьев в беседе с корреспондентом РИА «Воронеж» отметил, что многие конфессии в регионе предпочитают не регистрировать свою деятельность, потому что юридический статус становится все более обременительным. В целом религиозная жизнь в Воронежской области стала более демократичной, считает религиовед. Например, власти соседнего Белгорода долгое время отказывались регистрировать католическую общину. А в Воронежской области у католиков целых два прихода, один из них – в селе Старая Калитва Россошанского района.

 

 

Фото — Андрей Архипов

 

В регионе представлены все три течения русского старообрядчества – представителей раскола XVII века. Русская православная старообрядческая церковь всея Руси митрополита Корнилия (Титова) имеет приходской дом с храмом на улице Летчика Замкина. В Воронеже, в Каширском и Лискинском районах есть еще приходы Русской древлеправославной церкви патриарха Александра (Калинина), уточнил Николай Сапелкин. Действует приход древлеправославных поморцев – «беспоповцев»: его наставником является Иван Лапшин.

– В последнее время староверами стали себя называть еще и родноверы, которые никакого отношения к православию не имеют. Это неоязыческая группа, она стала активно формироваться в регионе с начала XXI века, – рассказал Николай Сапелкин.

Как взаимодействуют конфессии?

В основном – на базе межконфессионального совета, который работает при Воронежской областной думе. Региональное управление Минюста зарегистрировало 17 религиозных организаций, 11 из них входят в областной межконфессиональный совет, отметил секретарь совета Анатолий Никифоров.

 

Другие пока не просились. Единственная организация, которая хотела войти в совет и которой мы отказали, – это мормоны. Также однозначно будет отказано в случае обращения местным Свидетелям Иеговы. Сейчас они проявляют активность возле стен облдумы, распространяют здесь миссионерские буклеты, проповедуют скорый Армагеддон. Не буду комментировать их деятельность. Но вот факты: в Петербурге и Казани в больницах уже погибло трое детей, чьи родители, Свидетели Иеговы, заявили отказ от экстренного переливания крови. А в целом у нас в регионе царит доброжелательная атмосфера между конфессиями. Все они равны перед российским законодательством, никакой государственной религии нет,

Анатолий Никифоров.

 

 

Проявляя внимание в правам и чувствам верующих, не стоит забывать о тех, кто в бога не верит, считает политолог Александра Глухова.

– В обществе есть еще и атеисты: что тогда делать им? Или их подвергнут гонениям, как когда-то после революции устраивали гонения на верующих? Такое качание маятника, к сожалению, очень типично для нашей российской истории, оно не консолидирует, а болезненно раскалывает общество. Не стоит забывать, что все мы, независимо от вероисповедания, живем, по счастью, в светском государстве с едиными для всех правами и обязанностями, тогда как религиозные верования – это сфера частной жизни каждого. А если разыгрывать в стране религиозную карту, то от всех нас скоро ничего не останется, – подчеркнула политолог.

Есть ли в регионе угроза религиозного экстремизма?

По мнению Александры Глуховой, такая угроза есть везде – особенно после трагических событий в Париже и Брюсселе, где теракты организовали не беженцы, а состоявшиеся граждане этих стран. Но для Воронежской области эту угроза скорее внешняя, чем внутренняя.

– Мы наблюдаем иррациональные взрывы ненависти к цивилизованному высококультурному обществу, которое стало вторым домом для людей, совершивших теракты. И очевидно, что угроза религиозного экстремизма теперь есть в любом месте, расслабляться нельзя нигде, – сказала политолог.