Репьевцы побывали на месте захоронения своего отца и деда, погибшего в 1943 году

Родные красноармейца Михаила Морозова, уроженца Репьевского района, погибшего на фронте в марте 1943 года, чьи останки нашли поисковики, посетили место захоронения воина.

Дети солдата, получив известие о то, что поисковики обнаружили их отца, очень хотели похоронить отца на малой родине, в селе Колбино Репьевского района. Но он уже был погребен на Кривцовском мемориале в Болховском районе Орловской области. Дело в том, что до проведения экспертизы у поисковиков не было полной уверенности в том, кому из солдат принадлежат найденные останки – в составе полка были однофамильцы Морозова. Экспертиза заняла много времени, и к моменту, когда все удалось установить точно, торжественная церемония захоронения уже состоялась.

Родственники Михаила Тихоновича отнеслись к ситуации с пониманием и приняли решение непременно посетить место последнего упокоения солдата. И в один из июльских дней сын Виктор Михайлович, внук Николай и его супруга Любовь отправились на Орловщину, чтобы встретиться с членами поискового отряда, уже несколько лет работающими в этих местах.

Есть на Орловщине несколько деревень, сегодня почти опустевших – Чегодаево, Фетищево, Сивково, Городище. С декабря 1941 года по июль 1943 здесь шли непрерывные кровопролитные бои. Для немцев, отступивших сюда после разгрома под Москвой, это был хороший плацдарм для нового наступления. Для советской армии, соответственно, ключевой участок обороны. Здесь сложили свои головы тысячи красноармейцев. Времени, чтобы похоронить погибших, зачастую просто не было. К тому же тела павших использовались их товарищами как защита от немецких пуль. Строить укрепления было некогда. Значительная часть павших так и не была похоронена. Солдаты остались лежать в траншеях, воронках и блиндажах.

- Мы вели поиски в районе деревень Городище и Чегодаево. В феврале 1943 года нашим войскам ценой огромных потерь удалось захватить маленький плацдарм на реке Ока, – рассказал поисковик Андрей Волосов. – Земля в этих местах до сих пор хранит память о войне. Повсюду воронки, полуразрушенные траншеи и блиндажи, остатки хорошо подготовленной немецкой обороны, огромное количество военного железа, осколков мин и снарядов. Остатки солдатской амуниции. Это осложняет поиск. В один из дней, проработав безрезультатно в полях перед рекой, мы вернулись в лагерь, который разбили у деревни Сивково. Но один наш неугомонный товарищ, недовольный отсутствием результата, взяв металлоискатель, отправился прочесывать окрестности. Через несколько часов он вернулся радостный и рассказал, что на окраине деревни нашел солдатский котелок, а под ним человеческие останки. На следующее утро мы начали зачищать воронку и обнаружили в ней останки девяти красноармейцев в боевом снаряжении. У одного из них была винтовочная гильза с запиской.

По документам поисковики установили, что в марте 1943 года немецкие войска начали контрнаступление на этом участке. 32-й Гвардейский полк, защищавший плацдарм, не выдержав натиска врага, с тяжелыми потерями отступил за реку Ока. Вероятно, именно в этот момент и погиб Михаил Тихонович Морозов.

Первым делом родственники погибшего солдата отправились к той самой воронке. Поисковики прекрасно помнят это место и безошибочно указали на него. В Репьевском районе, где бои были не столь продолжительными, такого не увидишь. А здесь прямо под ногами поисковики нашли две подошвы от солдатских ботинок, несколько гильз, один целый патрон, при выстреле давший осечку, моток саперной проволоки. Вполне вероятно, что-то из этого могло принадлежать саперу Морозову.

Родственники возложили цветы на могилу и взяли немного земли, чтобы отвезти ее на родину воина. Затем отправились к мемориалу, и здесь поставили венок к месту последнего упокоения своего отца и деда. А также высыпали здесь горсть земли, уже колбинской, взятой с могилы жены Михаила Тихоновича, скончавшейся в 2003 году Марии Ивановны Морозовой.

- Большая удача, что удалось точно установить имя воина, - рассказал Виктор Переславцев, тот самый поисковик, что нашел захоронение. – Здесь каждый год ведутся поисковые работы, находят по 500 – 700 человек. И только в 3-5 случаях удается установить имена.