«Поступок нового Прометея». Воронежские деятели искусств объяснили акцию Павленского

Московский художник-акционист Петр Павленский поджег дверь здания Федеральной службы безопасности на Лубянской площади в ночь на понедельник, 9 ноября. Не пытавшегося скрыться художника задержали в течение 30 секунд. В отношении Павленского возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 214 УК РФ («Вандализм»). Защита взятого под стражу по делу о вандализме за поджог двери здания ФСБ на Лубянке художника– акциониста Петра Павленского обжаловала арест в пятницу, 13 ноября. Действия художника спровоцировал дискуссию о поступке как о политическом явлении и споры об оправданности подобных жестов . Корреспонденты РИА «Воронеж» обратились к местным культурным практикам с вопросами, как они относятся к поступку Павленского и почему его акцию можно считать искусством.

Мнение первое. «Акционизм всегда испытывает на прочность границы искусства»

Иван Горшков, художник, скульптор

– Акционизм всегда испытывает на прочность границы искусства. Я придерживаюсь мнения, что на вопрос, искусство или нет, всегда можно ответить, исходя из мотивов его создателя. Если нечто сделано с заявкой на искусство, значит это искусство.

Раз Павленский себя позиционирует как художник – значит искусство, если бы позиционировал исключительно как активист – был бы исключительно политический активизм

Иван Горшков

– Я лично отношусь к Павленскому ровно. Мне не хочется обсуждать нюансы – точность метафор и прочее. Есть аргументы за, есть против. Могу рассказать на эту тему историю: недавно я присутствовал на выступлении Андрея Ерофеева – куратора, искусствоведа, бывшего главы отдела новейших течений Третьяковки. И он высказал одну понравившуюся мысль: общество испытывает потребность в ощущении того, что есть еще смелые люди, способные на поступки. Эти слова он адресовал современным российским акционистам, и они мне кажутся очень верными.

Мнение второе. «Искусство и политика – смежные вещи»

Роман Дмитриев, режиссер фильма «Гомункул»

– Акция Павленского произвела на меня большое впечатление. Я понимаю мотивы его действий. В современной России подобного рода акции могут разломить давящий регламент и дать место хоть чему-то человеческому. Ближайшие корни искусства Павленского можно отыскать в московском акционизме 90-х годов. Лубянская площадь не в первый раз оказывается сценой для подобных перфомансов. Легендарный Александр Бренер (московский художник-акционист – РИА «Воронеж») уже обращался отсюда к работникам Федеральной службы безопасности с репликой «Все нормально, работайте дальше, я ваш новый коммерческий директор». Но тогда это художественное высказывание имело хоть какой– то иронический оттенок. Павленский же настроен абсолютно серьезно. Он требует для себя статьи «Терроризм», потому что по той же статье за подобные действия был осужден крымский режиссер Олег Сенцов. Павленский осознает свою ответственность как гражданина и художника за общество, в котором он живет. Его яркая попытка поменять усугубляющийся с каждым днем порядок вещей, в котором нам приходится существовать, достойна лишь восхищения.

При этом здесь нельзя разграничивать искусство и политическую акцию – это зачастую смежные вещи. Современный художник высказывается о политических проблемах, как и общественный активист, к примеру. Разница в том, что творец делает это с помощью образов. И фигура художника, который стоит на фоне горящих дверей, словно возле ворот ада – яркий образ

Роман Дмитриев

Мнение третье. «Это поступок очень смелого человека»

Дмитрий Ган, иллюстратор.

– Мне кажется, нужно быть очень смелым человеком, чтобы сделать подобное и остаться на месте. По-моему, именно это определяет Павленского как художника, он не отказывается от ответственности за содеянное. Демонстративно отдать себя на растерзания репрессивному аппарату – поступок нового Прометея. Павленский словно залезает в чрево к гигантскому чудовищу и намеревается продолжать творить внутри него.

Мнение четвертое. «Акция Павленского – это академизм»

Илья Долгов, художник

– К акциям Павленского у меня двойственное отношение. С одной стороны, он за все хорошее против всего плохого, и очень сильно старается спасти нас, простых смертных, своим подвижничеством. С другой стороны, он делает все крайне красиво, театрально, эпически. Такой восхитительный герой-одиночка, ожившая статуя, выходящий на бой против дракона и заранее обреченный на гибель. Как в опере. Мне это не близко.

Эффект, который производят его акции, прямо по книжкам. Широкие общественные дискуссии, обнажения и столкновения позиций, демонстрация скрытой работы идеологии, горячая медийность: все как по нотам. Это мне тоже не очень близко. Это академизм, а я его не люблю.

Политика или искусство? Во всех учебниках написано, что искусство никогда (как и наука, и религия) не существовало вне политики. И в античности, и в Средневековье, и в Новое время искусство было в сфере политического. Иногда очень явно, как у древних греков, иногда менее явно, как у голландцев каких-нибудь. Сейчас снова явно

Илья Долгов

– Говорить, что искусство должно быть вне политики – тоже решение политическое, причем очень коварное. Русские люди очень любят теории заговоров, и поэтому идею, что искусство всегда политично, мне кажется, воспринимают очень живо и охотно. Но результат, как всегда, будет вовсе не тот, которого ожидали бы лекторы или просветители. Вот, скажем, в Минкульте усвоили эту идею, и жить художественному сообществу стало изрядно сложнее.

Что хотел сказать художник? Что поджечь дверь чекистам, оказывается, не сложнее, чем сходить в магазин за хлебом. Неожиданно и забавно.

Мнение пятое. «Поджигать что бы то ни было – нехорошо»

Алексей Горбунов, галерист, куратор, владелец галереи «Х.Л.А.М.»

– Я уважаю этого художника, его работы – глубокие и яркие, но не все. В 2013 году у Павленского были потрясающие акции, очень актуальные. Что же касается поджогов, то, на мой взгляд, поджигать что бы то ни было – нехорошо. Однако люди, называющие Павленского больным, должны понимать, что если он и болен, то власть больна в миллион раз сильнее. Его акция только еще раз это доказывает.