Опрос РИА «Воронеж». Стали ли подростки агрессивнее

По данным полиции, за последний год в Воронежской области количество поставленных на учет подростков выросло почти на 17%. Если в 2016 году их было 1073, то в 2017-м – уже 1252.

В понедельник, 15 января, в пермской школе двое подростков устроили резню. Травмы получили девять человек. Двое – учительница и 16-летний подросток – ранены серьезно.

За три дня до этого воронежские следователи начали проверку по факту травмы пятиклассника Хреновской СОШ №1 Бобровского района. По предварительным данным, подросток получил компрессионный перелом пяти грудных позвонков в ходе конфликта с одноклассниками.

Одни эксперты видят причину агрессии современных школьников в социальном расслоении семей, другие – в развитии современных технологий. Стали ли подростки агрессивнее, и если да, то почему – в ответах учителей, детского тренера, психологов, правоохранителя и политолога.

Петр Ковалик, старший тренер по футболу воронежской СДЮСШОР №14:

– Я 33 года работаю с детьми. Они, конечно, изменились, но больше внешне. В школах, к примеру, больше дерзят, качают права, «языкастее» стали. Но, сказать честно, я умею их ставить на место, и у меня никогда не было такого, чтобы я не справлялся с ситуацией. Я, конечно, имею дело со спортсменами. Они свою злость вымещают на поле. Побегают два тайма, и если и был какой-то «пар», то он выветривается. Те, с кем я имел дело, всегда любили футбол, и это роднит все поколения. Думаю, нужно, чтобы у ребенка была возможность заниматься любимым делом, тогда и дури меньше будет. А что-то запрещать – те же социальные сети – думаю, глупо. Когда человеку уже 16 лет, его трудно контролировать. То, что можно узнать плохое о мире, он уже узнал. Когда есть возможность доказывать, что ты лучший, на футбольном поле, на хоккейной площадке, тогда вряд ли придет в голову мысль самоутверждаться с ножом в руках.

Ольга Иванова, учитель словесности воронежской гимназии имени Андрея Платонова:

– Я 20 лет работаю в школе и могу сказать, что агрессия детей сегодня связана с тем, что в обществе сильнее стало чувствоваться социальное расслоение. Дети, которые несколько раз в год отдыхают на престижных курортах (и непременно сообщают об этом в соцсетях, выкладывая захватывающие дух фото), у которых iPhone последней модели, учатся в одном классе с теми, кто не может себе позволить даже лишнюю булочку на перемене. От этого дети, которым с социальным статусом повезло меньше, замыкаются. Если их талант в какой-то области раскрылся, то слава богу. А если нет, то копятся комплексы и негатив, а как они выплеснутся – неизвестно.

Сочувствие и милосердие среди школьников сегодня не в цене. Популярна сила. А она часто воспринимается синонимом агрессии.

Роман Савенков, доцент кафедры социологии и политологии ВГУ, кандидат политических наук, политолог:

– Агрессия растет – это факт. И среди взрослых, и среди подростков. Свою долю ответственности за это несут СМИ – телевизионные ток-шоу в вечернем эфире. Там отучают слышать оппонента и уважительно относиться к собеседнику. Дискуссии в социальных сетях, в которых активно участвуют подростки, редко бывают спокойным обменом мнениями.

У взрослого человека между бранным словом и реальным действием – огромная дистанция. Подросток же часто воспринимает собственную жизнь как виртуальную игру.

Социологи давно заметили: россияне все чаще находятся в состоянии напряжения и озлобленности. Причины тому – и трудные жизненные условия, и особенности нашего менталитета. Неулыбчивая мы нация – вот что! А сколько в нашей лексике жаргонных выражений, заимствованных из тюремной субкультуры… Это тоже «кирпичик» к тому, что наше сознание как бы привыкает к насилию.

Роман Хабаров, правозащитник, бывший участковый полиции:

– Подростки всегда были агрессивными в силу физиологических и психологических особенностей возраста. Мой отец подростком участвовал в таких бойнях, что нынешним и не снилось! Дрались стенка на стенку – 20 на 20 человек. Со штакетниками, кольями, калечили друг друга. Я в своей юности, годах в 1980-х, тоже поневоле был представителем «мостозаводской группировки» (по месту жительства) и бился с «ваями». Когда работал участковым, в 2005-м разбирал стычки подростков из Платоновской гимназии с лицеем №2. Они «забивали стрелки» на набережной у водохранилища и довольно жестко выясняли отношения.

Насилия в подростковой среде не стало больше, больше стало информации о нем. История с теми же пермскими школьниками мгновенно разлетелась в интернете. Что изменилось, так это общая эрудированность подростков. Она стала значительно ниже, чем была в мое время. Сегодня, чтобы получить базовые знания о мире, не нужно никаких усилий, достаточно погуглить. А если нет усилий, то знания и не оседают в голове.

Наталья Дашкова, редактор агентства молодежных новостей «Ворон и Еж», психолог кризисного центра «Дом матери»:

– Еще в моей юности в 58-й школе бывший ученик напал с ножом на учительницу. Подростковая агрессия – вопиющая демонстрация личного несчастья. Не любите меня? Получите! Равнодушие взрослых, их нежелание понять своего взрослеющего ребенка вызывает у него желание бунтовать.

Сейчас агрессивнее стали не только дети, но и их родители. Сегодня мы пожинаем плоды воспитания детей 1990-х – того самого потерянного поколения, на юность которого пришлась смена нравственных ориентиров. Помните, как стыдно и голодно было быть инженером, но круто – парнем в малиновом пиджаке? Сегодня быть добрым – значит, быть наивным простачком, а быть отзывчивым и милосердным, проявлять сочувствие – равносильно слабости и бесхребетности.

Агрессивнее стало информационное поле, которое окружает молодежь. Все говорят о жестокости пермских подростков, а меня поразило мужество учительницы, бросившейся на защиту учеников. Нормальный поступок. Человеческий.

Татьяна Погорелова, старший инспектор по особым поручениям отдела организации участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУ МВД:

– Я десять лет работаю в полиции. На мой взгляд, жестокости среди подростков раньше было больше. Об этом же свидетельствует статистика. В 2016 году несовершеннолетние совершили 144 тяжких и особо тяжких преступления, а в 2017 году – 138. А история в Бобровском районе не совсем однозначная. Насколько я знаю, мама ребенка не имеет претензий к детям. А жалуется она на взрослых сотрудников школы, которые допустили несчастный случай с ее сыном.

Тамара Тулупова, педагог со стажем более 40 лет:

– Безусловно, агрессия среди подростков выросла. На это повлияли телевидение, компьютерные игры и негативная информация в интернете. Многие из детей, как и ученики из Перми, хотят стать знаменитыми, пусть и таким вот жутким способом.

Я проработала в школе более 35 лет, и за все это время при мне был лишь один трагический случай. Правда, он произошел за пределами школы. А сегодня насилие приходит в классы. И раньше были в школах драки и разборки, но все это мелочи по сравнению с сегодняшним положением дел.

В советское время мы в обязательном порядке ходили по домам своих учеников, особенно к тем, кто жил в неблагополучных условиях. Сегодня и этого нет. При этом сильно упал авторитет учителя, которого ученики не считают за человека. Педагог теперь – исполнитель услуги, наукодатель. Поэтому мы видим случаи, когда ученики нападают на своих учителей. Да и педагоги иногда в отместку ведут себя некорректно. Но все логично, мы пожинаем плоды наших упущений последних 25 лет.

Мои ученики часто смотрят иностранные фильмы, им не нравится советская классика. Как-то раз они заявили мне: «Нам скучно смотреть советские мультики и фильмы, в них все герои какие-то наивные, романтичные, глупые…». Им интереснее смотреть, например, фильм «Чужой». В итоге и дети получаются какие-то чужие…

Юлия Светашова, мать троих детей, зампредседателя областной общественной организации «Многодетная семья»:

– У меня три дочки – 18, 13 и 11 лет. Я не замечаю, что подростковая агрессия выросла. Дети учатся в хорошей школе – гимназии имени Кольцова. Старшая дочь училась в школе попроще, но там тоже ничего ужасного не происходило. В мое же время всякие истории случались, в каждом классе было свое «чучело». У нас, правда, не было школьных психологов. Сейчас знаю, что психологи есть, но я даже не в курсе, чем они занимаются.

Дети долго сидят в интернете, а там много на что можно насмотреться. Наверное, что-то копируют. Но там, где нормальные отношения в семье, думаю, есть «прививка от насилия».

Виктория Квасова, психолог в психоневрологическом диспансере, суицидолог:

– По моим наблюдениям, стало больше подростков, которые употребляют так называемые легкие наркотики – соли и спайсы. Начинают дети свои эксперименты уже лет с 11. Закладки ищут, как мы раньше играли в казаки-разбойники. Эти наркотики разрушают мозг, и человек становится неадекватным. Затянуть могут с первой дозы, а за четыре-пять лет необратимо разрушают мозг. Под воздействием этих средств и за нож можно схватиться, и все, что угодно.

В 2017 году в Воронежской области муниципальные комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав провели профилактическую работу с 1509 подростками, находящимися в социально опасном положении. В 2016 году – с 1896. Основание для проведения индивидуальной профилактической работы – материал об административном правонарушении подростка (мелкое хулиганство, распитие спиртных напитков, появление в общественных местах в состоянии опьянения, употребление психоактивных веществ, мелкое хищение) По данным комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав правительства Воронежской области