Обеспечение жизни

И российские, и воронежские власти заявляют о целых пакетах мер по поддержке экономики. Например, в нашем регионе уже в первые дни санкций заявили об увеличении прямой поддержки бизнеса, ускорили запуск инвестпроектов, создали оперативный штаб по управлению экономической ситуацией из представителей власти и предпринимателей.

Чтобы понять, почему меры поддержки именно таковы, надо принять одну простую мысль – в современном мире все не так, как кажется. Например, безналичные деньги – это просто некие файлы в банковских компьютерах и серверах. Из 56-триллионного оборота страны наличные деньги составляют только пятую часть – порядка 12 триллионов рублей.

Более того, как утверждают российские ученые-экономисты в научных журналах, более половины объема оборота безналичных денег эмитировано, введено на российский финансовый рынок частными акционерными банками через различные финансовые инструменты, ценные бумаги, посредством низких норм резервирования по вкладам и депозитам.

Нужно понимать, что современные деньги – хоть доллары, хоть рубли, хоть юани – были обеспечены только желанием и способностью людей что-то за них покупать. То есть по факту в физическом, материальном смысле они обеспечены исключительно масштабом товарооборота.

Так, если все в мире можно купить за доллары, значит, вся мировая экономика и служит обеспечением этого самого доллара. Поэтому, например, только предполагаемое, теоретическое выпадение сегодня из долларового товарооборота части расчетов за энергоносители – за русские уголь, нефть и газ – резко и объективно обесценивает его. Сокращение реального обеспечения – то есть объема товаров, которые люди могут купить за расчетную единицу, – гарантированно обесценивает валюту и, как следствие, ведет к росту цен. Бензин в США, без каких-то катастрофических происшествий в стране выросший в цене за месяц на сотни процентов, – это одна из самых наглядных иллюстраций подобного положения дел.

Но есть ли у нас сейчас основания верить в реальную обеспеченность рубля, отправляющегося на наших в глазах в самостоятельное валютно-инвестиционное плавание, впервые за почти сто лет со времен тех сталинских золотых червонцев, позволивших СССР совершить невиданную по масштабам и скорости индустриализацию?

Сначала давайте поговорим о реальном товарном обеспечении нашего доверия. Судите сами, много ли у нас иностранного электричества, теплоэнергии, бензина? Нет, наши коммуникации на 100% обеспечены собственными ресурсами – и ископаемыми, и сетями, и инфраструктурой. Много ли мы лично покупаем иностранного продовольствия – будь то сетевые магазины или рынки? Нет, как правило, все это исключительно русская продукция, произведенная на нашей земле, на нашем топливе и с нашими удобрениями. Стройматериалы у нас отечественные, а строители и дорожники работают за рубли.

Порядка трети одежды и обуви на нашем рынке – российского производства, пусть и под звучными названиями-вывесками. Другие две трети – производства Китая, других азиатских стран, которые не только не присоединились к санкциям против России, но и готовы по этим позициям принимать в расчет во внешней торговле рубли. Одним словом, каких-то реальных угроз базовым продуктам на потребительском рынке в новых, рублевых реальностях быть по определению не должно, объективных условий для этого нет.

Такая же, в общем, история и с китайскими, индийскими и иными станками, оборудованием – если у нас его нет, то его нам в ходе взаиморасчетов поставят. Проблемы возможны только с автомобилями, в первую очередь с теми, к которым мы привыкли. Но и здесь пока далеко до критических точек. Разрыв хозяйственно-экономических связей, которые десятилетиями только укреплялись, – процесс небыстрый. Какие-то его значимые приметы сейчас как появляются, так и исчезают тут же, поэтому прогнозы строить рано. Нужно еще понаблюдать, как будут разворачиваться события.

Ставка в 20% годовых, установленная Банком России, делает выгодными вклады и депозиты. Банки рапортуют о рекордах по числу открытых вкладов. В то же время для финансирования масштабных проектов используются не столько кредиты, сколько различные формы прямого госфинансирования.

На крепость рублевой системы объективно работает и долго критикуемая прежде длительная политика по сжатию денежного предложения, при помощи которой ЦБ сдерживал инфляцию. Реальный «запас хода», имеющийся вследствие этого у рубля, – порядка двух третей от сегодняшнего оборота. То есть, чтобы просто выйти на реальные потребности страны в оборотных рублях, Банк России имеет все основания через специальные программы индустриализации, новые нацпроекты развития реального производства или даже через повышение пенсий и зарплат влить в экономику в течение пары лет несколько десятков триллионов рублей. И это фактически без риска получить в ответ резкий рост цен. Напротив, спровоцировав таким рублевым вливанием устойчивое экономическое развитие и рост рублевых доходов – и предприятий, и простых людей.

Острое тридцатилетнее рублевое инвестиционное недофинансирование дает власти право и на оптимизацию налогового бремени. Скажем, давно обсуждаемая среди теоретиков-экономистов замена НДС и налога на прибыль одним 10-процентным налогом со сделки не должна сильно повлиять на доходы бюджета. Но зато может открыть свободу предпринимательства и полностью «обелит» и зарплаты, и экономику в целом.

Одним словом, мало того, что у рубля есть такое товарное обеспечение, которым не может похвастаться практически ни одна из давно и крепко загнанных в долги европейских стран. У нас есть и вполне реальные перспективы развития, резкого роста именно рублевой экономики. Да еще и на современной материально-технической базе. Где будет на чем работать, чтобы делать действительно качественные товары уже собственного производства. Уж если подобное смогли в свое время, в тридцатые годы, сделать неграмотные русские крестьяне, если уж подобное на наших глазах проделали крестьяне китайские, вьетнамские, малазийские, то почему у нас, людей грамотных и современных, это не получится?!

Заслуживает ли вся эта ситуация нашего доверия? Да, если большая и высокая власть последовательно пойдет по уже заявленному пути к валютной независимости, к созданию той самой, уникальной для Российской Федерации ситуации.