Лучший игрок воронежского «Факела»: «Главное, чтобы наш футбол не стал «бородатым»

Если замерять децибелы аплодисментов болельщиков при предматчевом представлении команд, то тут, пожалуй, будут два явных лидера, носящих бороды, – Хызыр Аппаев и Ираклий Квеквескири. Этих ребят награждают овациями за боевитость и предельную самоотдачу в каждом игровом эпизоде, а также за редкое умение заряжать эмоциями трибуны и своих товарищей по команде. О том, для чего Ираклию борода, почему он иногда критикует сам себя, о любви к иностранным языкам и об улице на родине, названной в честь его старинного рода, лучший игрок ноября воронежского «Факела» по версии болельщиков рассказал в эксклюзивном интервью РИА «Воронеж».

О футболе

– Ираклий, сегодня на поле играет, кажется, самый «бородатый» «Факел» за все время своего существования. В команде около десятка футболистов, носящих бороды. Расскажите о своей.

– Ношу ее уже лет 6−7, так мне комфортно. Родителям, например, она не нравится, бабушке с дедушкой – тоже. Они считают, что борода меня старит. У нас вообще в команде полно бородатых ребят – Хызыр Аппаев, Аслан Дашаев, Леха Городовой, Игорь Калинин, есть и другие. Главное, чтоб наш футбол «бородатым» не был! Мне кажется, важно, чтобы человека на поле оценивали по результату, чтобы ему никто в паспорт не заглядывал, на возраст не смотрел. Пусть он хоть лысый, хоть бородатый – выходи и доказывай свою состоятельность здесь и сейчас! Чемпионат мира, кстати, сейчас это показывает – там люди, близкие к 40 годам, играют порой лучше молодых.

– За кого болеете в Катаре, кто станет чемпионом?

– Чем старше становлюсь, тем меньше хочется смотреть футбол по телевизору – только вживую. Сегодня все умеют играть, просто где-то звезд больше, где-то меньше, но в плане дисциплины и организации – те же японцы или корейцы, Саудовская Аравия, Марокко показали, что не обязательно 80% игрового времени владеть мячом, как, например, испанцы с половиной передачи поперек поля. Смотрю на сборную Бразилии: как они обороняются, все нападающие обязательно отрабатывают сзади, такого раньше у этой сборной никогда не было! Даже Неймар и тот стелется в подкатах, хотя, кажется, ему это и не надо. Их тренер (Тите. – Ред.) в одном из матчей сделал красивый жест – выпустил на поле третьего вратаря, чтобы поддержать командный дух, сильнее сплотить ребят. Обычно я болею за Аргентину, хочу, чтобы Месси выиграл чемпионат мира, – будет тяжело, у них не такие большие возможности.

– В вечных спорах, кто круче – Лионель Месси или Криштиану Рональдо – вы на чьей стороне?

– Так я не люблю сравнивать футболистов – кто лучше, кто хуже. Мы должны обсуждать игру каждого в конкретном матче, оба они феноменальные игроки. Мне, наверное, симпатичнее Месси.

О команде

– В чем сила сегодняшнего «Факела»?

– Футбол – коллективный вид спорта, 11 звезд на поле в составе одной команды одновременно находиться не могут, есть два-три лидера, а остальные восемь-девять человек отчасти работают за них, чтобы они могли созидать больше. Понятно, что у лидеров Премьер-лиги другие возможности, чем у «Факела», у нас нет суперзвезд, но есть командный дух, коллектив, если хотите – семья. В раздевалке молодые ребята должны прислушиваться к своим лидерам – на поле все равны. Во время игры и я могу кому-то «напихать», и мне также могут, если я не вижу своей ошибки, а со стороны она заметна, – это нормально. Тот, кто тебя только хвалит, не может быть другом, друг – это тот, кто укажет тебе на ошибки.

– А вы сами как к критике относитесь?

– Я очень самокритичен. Пересматриваю свои игры, нахожу ошибки, смотрю их снова и снова. Часто и во время матчей, и после них хочется «напихать» самому себе. Людей из другого рода деятельности никогда не критикую, потому что не знаю специфики этой работы.

– Оцените прошедший отрезок чемпионата для «Факела».

– Мы находимся на том месте (13-е из 16 команд Премьер-лиги. – Ред.), где и должны быть, тут все справедливо. В каких-то матчах у нас нет концовки – все правильно делаем, а без завершения. Если выставлять оценку команде и самому себе на промежуточном финише, это, скорее всего, будет «тройка». Чтобы остаться в Премьер-лиге , надо побеждать прямых конкурентов и цеплять очки в матчах с теми, кто повыше.

– Как изменился «Факел» под руководством Дмитрия Пятибратова?

– Вы это сами увидите в заключительной части чемпионата. Может быть, мы стали играть чуть более закрыто, чем раньше. Болельщикам весело, когда они видят много забитых мячей, а нам нужны очки. Если команда вылетит, никто не скажет: «Как вы хорошо и открыто играли весь сезон!» Мне важно, чтобы мы любым путем завоевывали турнирные очки, а как мы играем – весело или грустно, – мне по барабану! Главное – остаться в Премьер-лиге!

О судействе

– Чем вас удивила элита российского футбола?

– Когда я играл в ФНЛ, часто казалось: почему этот, условный, футболист играет за команду Премьер-лиги? Чем он лучше меня? И я так смотрелся бы не хуже в этой же команде. А сейчас понятна вся глупость этих рассуждений, в Премьер-лиге совсем другой ритм игры, другое мышление, скорости на поле и скорость принятия решений, интенсивность и индивидуальное мастерство. Все это в разы выше, чем в ФНЛ. Пока сам эту разницу не почувствуешь на себе – не поймешь! На одних эмоциях долго играть в футбол невозможно, можешь выдать две-три игры – и все. И нашей команде во всех компонентах надо прибавлять, прежде всего – в реализации. Нас не прощает ни один соперник, мы много не забиваем своих голов, а это проблема из области психологии.

– На поле вы регулярно спорите с арбитрами...

– Мы с ними – лучшие друзья! Если я вижу момент их ошибки, хочу сразу указать на него, эмоционально на 2−3 секунды взрываюсь. Мы все друг друга знаем, никто никого не оскорбляет, судья должен быть психологом, даже если я вспылил, можно просто сказать: «Ираклий, успокойся» и все. Но если он к тебе с агрессией, это конечно, хуже. В ФНЛ мне сразу за любую мелочь давали «горчичник», чтобы спокойнее вел себя дальше по ходу игры.

– Часто тренеры и журналисты как мантру повторяют тезис о том, что в команде в основном должны играть воспитанники футбола того города, который она представляет. Но если вы идете в театр, вам не придет в голову заглядывать в паспорт актеров и узнавать место их рождения – вы смотрите на их игру на сцене. Так же и в футболе?

– Почему малое количество своих воспитанников играет в командах этих городов? Да все просто – все юные таланты в малом возрасте забирает к себе Москва или другие города России с мощными футбольными интернатами, где 70−80% иногородних ребят. Конечно, все болельщики хотят, чтобы своих воспитанников больше выходило в составе любимой команды, но это не всегда реально. А вот что касается легионеров, они должны быть на три головы выше россиян. В Венгрии на своей позиции в свое время я был сильнее доморощенных ребят, потому и играл.

О болельщиках

– Почему вы перед нынешним сезоном сменили Хабаровск на Воронеж?

– Мне в 32 года хотелось попробовать себя на высоком уровне, такая возможность представилась, отказаться я не мог. Хотя в Хабаровске мне было комфортно. Туда не могут приехать нытики, слабаки, туда поедет играть только сильный духом человек. Этот регион закаляет любого новичка. Россия начинается не с Москвы, а с Дальнего Востока, пока столица спит, Хабаровск уже просыпается.

– Сколько за сезон часов проводили в перелетах на матчи, не считали?

– Не считал, но думаю, что за четыре года вокруг земного шара раз десять точно облетел...

– В составе «СКА-Хабаровск» вы много раз играли в Воронеже против «Факела», что нового узнали о нашем городе, когда стали выступать за его команду?

– Узнал, какая здесь безумная любовь к футболу, он сплотил воронежцев. Двадцать один год они ждали выхода своей команды в элиту, и вот совершилось. Кажется, сейчас весь город живет футболом.

– С какими российским городами можно сравнить Воронеж в плане активности болельщиков?

– Думаю, ни с одним.

– Даже с Самарой?

– С Самарой десятилетней давности, может быть, да. Но не с сегодняшней точно! Мне кажется, многие команды сейчас потеряли своих болельщиков, а у «Факела» эта любовь осталась еще с 80−90-х.

– Ваше отношение к VAR (система видеопомощи арбитрам. – Ред.) и к FAN ID (электронный документ, удостоверяющий личность, с фотографией, фамилией и именем ее обладателя для посещения футбольных матчей. – Ред.)?

– Плюс VAR в том, что теперь судейство стало более-менее справедливым, он видит все на поле, и теперь игроки в большей степени застрахованы от судейских ошибок. Раздражают паузы, которые уходят на просмотры и принятия решений, ломается ритм игры. Что касается FAN ID, мне лично непонятно, почему этого нет на баскетболе, гандболе, игры которых порой собирают аудиторию не меньше, чем футбол? Все футбольные стадионы России утыканы видеокамерами, идентифицировать любого болельщика-хулигана на игре проще простого. Установили – пусть он платит штраф или попадает под уголовное преследование. Думаю, что его массовое введение оттолкнет какую-то часть болельщиков разных команд, на нашем стадионе сейчас уже опустел фанатский сектор.

– В «Факеле» играют представители разных национальностей. А ведь с фан-секторов российских стадионов порой несутся националистические «кричалки»...

– Я это прошел с самого детства, когда мы с родителями переехали из Абхазии в Москву, где попадались и скинхеды, и другие националисты. Мне кажется, тут проблема родителей, воспитавших этих людей, может быть, и школ, где они учились. Им явно что-то недодали...Все нормальные люди делят других людей на хороших и плохих, а не по национальному признаку. Россия – многонациональная страна, и наций плохих тут нет, только – отдельные люди.

О семье

– Кем вы могли бы быть, если бы не футбол?

– Скорее всего, переводчиком, даже думал о поступлении в «иняз». Я знаю пять языков – русский, грузинский, английский, сербский и венгерский. Последние два выучил, когда играл в Венгрии.

 – Сейчас в Абхазию грузин Ираклий Квеквескири приезжает спокойно?

– Да, все более-менее устаканилось по сравнению с 90-ми. Каждый год приезжаю домой в Абхазию, где у меня полно родни. Сейчас на родине есть смешанные грузино-абхазские браки, кажется, многое становится проще. А глупые люди, копящие ненависть, есть всегда и везде.

– Расскажите о своей семье.

– Я женат, у меня две дочери 2 и 8 лет, живем в Воронеже. Жена и девочки часто бывают на матчах «Факела». Не хочу, чтоб мои дочери занимались спортом, век профессионала короток, а потом он нередко остается полуинвалидом.

– Разве для кавказского мужчины неважно, что у него пока нет сына?

– Был моложе, думал об этом, а сейчас – абсолютно неважно, главное, чтобы у дочек все нормально было. Но, конечно, мальчик – продолжение рода...

– Какие у вас хобби?

– Могу поиграть в большой теннис, покататься на коньках – в «Динамо» я немного играл в хоккей с мячом. Люблю приезжать домой в Абхазию, в горы, там еще неиспорченные люди, которые не смотрят, что на тебе надето, какая марка твоего автомобиля, они просто общаются с тобой. До моря 20 минут на машине, но там к нему относятся не так, как у нас, – есть и есть. Коровы в нем порой купаются... Улица в селе Первый Гал, где стоит мой дом, называется Саквеквескиро – там порядка 50 домов, и в 49 живут люди, носящие такую фамилию, как у меня, – мои дальние и ближние родственники, все мингрелы (субэтническая группа грузин. – Ред.). Мы с братом даже хотели поставить там что-то типа арки в честь нашей фамилии, но власти не разрешили.

Справка

Ираклий Квеквескири родился в 1990 году в Абхазии. Выступал в составе двух молодежных сборных Грузии. Воспитанник футбольной школы московского «Динамо». Первым профессиональным клубом стал венгерский «Печ», за который он выступал почти три года, потом играл за футбольные клубы Грузии, в 2017-м – за московский «Арарат», с которым стал победителем группы «Центр» первенства ПФЛ, с 2018 – в «СКА-Хабаровск», где был капитаном команды. В «Факеле» – с 2022 года, провел 15 матчей, забил в них три мяча.