Легенды Воронежа. Дом кантонистов

В центре очередного выпуска спецпроекта «Легенды Воронежа» – история памятника регионального значения в стиле ампир, известного как Дом кантонистов (улица Сакко и Ванцетти, 76). Одно из самых старинных и красивых зданий района напоминает об эпохе царствования Николая I, когда там учились дети нижних военных чинов – кантонисты. Внутри дома сохранился уникальный цокольный этаж с арочными сводами, а в комнатах жильцов – высокие (3,8 м) потолки. Дом начала XIX века, переживший войну, сейчас в плачевном состоянии и ждет капремонта уже 56 лет.

Уникальный и образцовый

В 1816 году Дом кантонистов начал строить воронежский дворянин Тимофей Бородин. Как отметил историк Павел Попов, здание возводили по образцовому проекту дома зажиточного горожанина. Сейчас памятников, построенных по этому образцу, в Воронеже больше нет.

Фото – bvf.ru

– В начале XIX века были выпущены альбомы с типовыми проектами, которые распространялись по всей России. Чертежи и рисунки облегчали задачу архитекторам. В начале XIX века этот образец нельзя было особенно изменить, потому что классицизм подразумевал обязательные пропорции между этажами, портиками, окнами. Изменить можно было лишь количество этажей в доме. Поэтому архитекторы придерживались точных проектов. Дом кантонистов – это не просто образец архитектуры позднего классицизма, а интересный памятник градостроительства первой половины XIX века, – рассказал Павел Попов.

Достроить здание не удалось – Бородин скоропостижно умер, и его наследникам, на которых висели долги, ничего не оставалось, как продать дом. С 1817 года его хозяйкой стала коллежская советница Ненарокомова, а через два года она продала его военному ведомству.

Фото – bvf.ru

С 1819-го по 1859 год в доме размещалась школа кантонистов. Кантонистами (от немецкого kantonist – военнообязанный) называли несовершеннолетних солдатских сыновей, которые в силу происхождения обязаны были нести военную службу. По сути, эти дети были крепостными, которые принадлежали военному ведомству.

Предшественницами школ кантонистов были гарнизонные школы, которые появились еще при Петре I. Своя гарнизонная школа существовала и в Воронеже. Самыми маленькими ее воспитанниками были семилетние мальчики. Будущих солдат обучали грамоте, арифметике, писарскому делу, ремеслам – сапожному, портняжному, плотничному, в зависимости от профиля школы – артиллерийской и инженерной науке, игре на барабане и флейте, строевой подготовке.

«Ловцы» детей

В ходе военной реформы гарнизонную школу переименовали в военно-сиротское отделение Императорского Военно-сиротского Дома, а в начале XIX века – в военно-сиротское училище. В 1805 году солдатские дети получили звание кантонистов. В 1821 году на базе действовавшего в Воронеже военно-сиротского отделения (училища) было образовано Воронежское отделение военных кантонистов.

– Во времена Николая I по указу 1827 года в среду кантонистов стали очень активно записывать еврейских детей, которым исполнилось 10 лет. В школе кантонистов они учились до 18 лет. Но в периодической печати XIX века часто упоминается, что воспитанниками школы становились и мальчики младше 10 лет. Процент набора детей-евреев был выше, чем у христианских народов – 10 рекрутов с 1 тыс. мужчин ежегодно, а для христиан – семь с 1 тыс. мужчин через год. В основном кантонисты были из семей евреев-бедняков – состоятельные родители откупали своих детей, – рассказал историк Виктор Бахтин.

В школу кантонистов также брали трудновоспитуемых детей – малолетних бродяг, детей цыган, старообрядцев, польских повстанцев.

Годы учебы в этой школе еврейским мальчикам не засчитывались в годы службы, поэтому после школы они были вынуждены еще 25 лет служить в армии.

В русской литературе XIX века осталось много свидетельств того, что эпоха кантонистов была для евреев мрачной страницей истории. Регулярно происходили похищения мальчиков 7–12 лет. В каждой еврейской общине появились так называемые ловцы, которые хватали детей бедняков. Как правило, их отправляли в самые отдаленные от черты оседлости кантонистские батальоны. Часто маленькие дети не выдерживали тяжелой дороги и умирали от голода, холода и жестокого обращения. Тех, кто доезжал до батальона, заставляли отказаться от своей веры. Мальчиков крестили в православие, от крестных – унтер-офицеров – они получали новую русскую фамилию. Говорить на родном языке евреям запрещалось. Так они теряли всякую связь не только с родными, но и с верой и традициями своего народа.

В книге «Мои скитания» Владимир Гиляровский описал поручика Ярилова – еврея, прошедшего школу кантонистов: «Эдак-то нас маленькими драли... Ах, как меня пороли! Да, вы, господа юнкера, думаете, что я Иван Иванович Ярилов? Я, братцы, и сам не знаю, кто я такой есть. Меня в мешке из Волынской губернии принесли в учебный полк. Ездили воинские команды по деревням с фургонами и ловили по задворкам еврейских ребятишек. Схватят в мешок и в фургон. Многие помирали дорогой, а которые не помрут, привезут в казарму, окрестят, и вся недолга. Вот и кантонист. – А родители-то узнавали деток? – Никаких родителей. Недаром же мы песни пели: "Наши сестры – сабли востры"... Розог да палок я съел – конца краю нет...»

Так ли все было и в Воронеже, историки не знают – архивных сведений о жизни здешнего батальона кантонистов не сохранилось.

– Очевидно, источники хранятся в Российском государственном военно-историческом архиве в Москве. Мы только знаем дом, в котором учились кантонисты, имена некоторых офицеров, возглавлявших батальон, а внутренняя история нам неизвестна, – объяснил воронежский историк Александр Акиньшин.

Многие евреи, даже пройдя школу кантонистов и 25 лет военной муштры, сумели сохранить свою веру. По словам воронежского раввина Авигдора Носикова, еврейские кантонисты, уже отслужившие в царской армии, во второй половине XIX века составили первоначальный костяк воронежской еврейской общины.

– Воронежская область не входила в черту оседлости евреев. Это были те, кого забрали из черты оседлости в Польше, Литве, Белоруссии, Украине. После службы они имели право поселиться в любой точке Российской империи, даже несмотря на национальность. Так бывшие кантонисты оказались в Воронеже, – сообщил Авигдор Носиков.

Преподаватель, ставший декабристом

В середине XIX века школа кантонистов стала самым крупным учебным заведением Воронежа. Воспитанники жили в казармах, разбросанных по городу. В здании по нынешнему адресу Сакко и Ванцетти, 76, располагались учебные корпуса и квартиры офицеров. Уже тогда школе кантонистов принадлежал большой сад со смотровой площадкой. Летом здесь играл оркестр кантонистов.

Павел Попов отметил, что один из корпусов школы находился в здании, где теперь находится музей «Арсенал». Здесь был манеж для строевой подготовки артиллеристов.

Воронежская школа кантонистов имела два батальона. Обоими командовал полковник Герман фон Бринкман. Именно он в 1853 году превратил свою усадьбу в общественный сад, который стал любимым местом отдыха воронежцев. Так появился Бринкманский сад.

Среди наиболее известных преподавателей-офицеров школы кантонистов был дворянин Петр Муханов. Это военный историк, прозаик, адъютант героя Отечественной войны 1812 года генерала от кавалерии Николая Раевского. По словам Виктора Бахтина, для воронежского военно-сиротского училища Петр Муханов разрабатывал учебную программу, организовывал первые занятия по географии, истории, тактике.

– Петр Муханов дружил с известным декабристом Кондратием Рылеевым, участвовал в декабристском движении. Он был сторонником жестких мер – выступал за убийство Николая I. Муханов был приговорен к восьми годам каторги в Сибири. Там он занимался исследованием Ангары и увлекался написанием стихов. Считается, что он написал либретто для оперы Александра Алябьева «Лунная ночь, или домовые», – добавил Виктор Бахтин.

В 1856 году император Александр II освободил солдатских детей от рекрутской повинности. Кантонистские школы по всей стране упразднили. Здание школы кантонистов и казармы перешли в ведомство губернского жандармского управления. Здесь оно базировалось до 1890-х годов. В начале XX века там находился вещевой склад, в 1920–1930-е годы – штаб 19-й стрелковой дивизии.

Подземелья и высокие потолки

Во время войны здание пострадало. При восстановлении его превратили в жилой дом.

– Жительница дома рассказывала, что в войну на лестницу упала авиабомба, но не взорвалась. Старую лестницу все же пришлось заменить. Нынешняя – послевоенная – сделана по образцу предшественницы, ее рисунок остался прежним, – отметила краевед Ольга Рудева.

Тогда же в квартирах сделали перепланировку. Просторные помещения, в которых началось заселение, не были разбиты на комнаты нужного размера.

– Люди сами ставили стенки и перегородки, закладывали арки, изолировали расположенные анфиладой комнаты, – пояснила Ольга Рудева.

По такому же принципу пополам разделили квартиру №4, в результате появилась вторая квартира – № 4а. Она до сих пор имеет отдельный боковой вход – через деревянную пристройку.

Высота потолков в доме – целых 3,8 м. Жительница дома Анастасия Кекина призналась, что высокие потолки позволили поделить пространство комнаты в ее квартире на два уровня.

Изюминка здания – старинный цокольный этаж с маленькими окошками, который видно только со стороны улицы Сакко и Ванцетти. В просторных помещениях сохранилась система старинных сводов с арками. Здесь можно ходить с гордо поднятой головой, не боясь стукнуться о потолок.

Помещения цокольного этажа жильцы называют сараями, но они напоминают квартиры, где вместо дверей решетки. На одной из дверей осталась надпись: «Квартира №13». 

По словам Валентины Рассеевой, чья дочь живет в Доме кантонистов, не так давно в одном из таких «сараев» обитала женщина:

– Люди, которые проходили по Сакко и Ванцетти мимо ее комнаты, любовались ее окошком. На подоконнике росли фиалки. К сожалению, произошла трагедия: женщину убили.

Генеральский дом и сад

У Валентины Рассеевой, которая выросла на улице Коммунаров, о Доме кантонистов остались яркие воспоминания. Раньше во двор вели старинные входные ворота. Во дворе была круглая деревянная беседка, где любили собираться жильцы.

– Здесь всегда было шумно, весело, люди играли в настольные игры, беседовали, общались. У каждой квартиры был свой огородик. Весь двор утопал в сирени и зелени. Здесь росла большая старая черемуха...

С правой стороны от Дома кантонистов раскинулся огромный старинный сад, который принадлежал «генеральскому дому», как называют это здание старожилы. Какой именно генерал жил в том доме, краеведы не знают. По словам Валентины Рассеевой, дом и сад – ровесники Дома кантонистов.

– В саду росла черемуха, сирень всех видов, фруктовые деревья – яблони, абрикосы, груши, смородина и крыжовник. Здесь были глубокие погреба с каменными ступеньками, которые вели глубоко в землю. Возможно, это был подземный ход в Дом кантонистов или казармы, которые находились по соседству, – предположила Валентина Рассеева.

За генеральским домом стояли старинные казармы, в которых сейчас находятся жилые дома. По словам Рассеевой, в ее детстве из этих казарм «каждое утро выбегали к речке голые по пояс солдаты».

Капитальный ремонт

Тихий быт жильцов Дома кантонистов с его зеленым двором закончился в 2008 году, когда рядом началось строительство 22-этажного дома. Застройщик – ООО «Монолитные системы» – выкупил «генеральский дом» и вместе с садом сровнял с землей. Из 15 квартир в Доме кантонистов строительная компания купила 12. После банкротства застройщика большинство квартир приобрел новый хозяин.

Сейчас в доме-памятнике живет три семьи. По их словам, новый сосед незаконно захватил территорию их двора – теперь там детская площадка новой высотки.

– Бороться за двор некому – большинству жителей дома предложили новые квартиры, – объяснила Валентина Рассеева.

Близкое соседство с высоткой уже нанесло Дому кантонистов урон. По фасаду дома со стороны Сакко и Ванцетти и южной стене дома пошли трещины. Жильцы считают, что свой «вклад» в разрушение дома внес четырехуровневый подземный паркинг, который застройщик возвел вплотную к памятнику. Сила, с которой забивали сваи, не могла не отразиться на его состоянии.

Южная стена дома, примыкающая к паркингу, постоянно мокнет и разрушается. Из-за этого в подвале сырость.

– Городские власти выделяли деньги на обследование дома. Эксперты сказали, что в доме нужно срочно делать гидроизоляцию, – отметила Анастасия Кекина.

Кое-где штукатурка на фасаде давно осыпалась, обнажив кирпичную кладку. Жильцы мрачно шутят: пока кирпич не упадет кому-нибудь на голову, никто не начнет делать капремонт. А ремонта не было с 1964 года.

В 2017 году жильцы дома через суд добились решения о ремонте и реставрации дома от городских властей. Как пояснили корреспонденту РИА «Воронеж» в мэрии, в том же году подрядная организация ООО «ГенСтройПроект» разработала проектно-сметную документацию по сохранению памятника и провела историко-культурную экспертизу. Однако контрольно-счетная палата рекомендовала городским властям рассмотреть альтернативный вариант исполнения судебного решения – капремонт дома.

В 2018 году провести капремонт решили за счет средств областного Фонда капитального ремонта многоквартирных домов (ФКР). Первоначально Дом кантонистов включили в муниципальный краткосрочный план реализации региональной программы капитального ремонта на 2017–2019 годы.

В 2019 году ГорДЕЗ ЖКХ объявил конкурс по определению подрядчика. За год материалы тендера размещались трижды, но на аукционы не поступило ни одной заявки.

В 2020 году МКУ «Городская дирекция единого заказчика ЖКХ» выполнит в доме капитальный ремонт систем холодного водоснабжения, водоотведения и электроснабжения. Оставшиеся виды работ будут производиться уже по заказу Фонда капитального ремонта многоквартирных домов Воронежской области. Комплексная модернизация здания вошла в программу капремонта на 2020–2022 годы.

– В 2020 году распоряжением администрации Воронежа предусмотрены работы по ремонту электрооборудования, электроосвещения, системы холодного водоснабжения и водоотведения на сумму 1 190 тыс. рублей, проведение авторского надзора на сумму 39 тыс. рублей и технического контроля на сумму 31 тыс. рублей. МКУ «ГорДЕЗ ЖКХ» проводит корректировку проектно-сметной документации, – отметили в мэрии.

Как пояснили в областном фонде капитального ремонта, в доме также планируют ремонт фасада, подвальных помещений, крыши, фундамента. Региональный оператор готовит техническое задание на разработку соответствующей документации.

– Строительно-монтажные работы на кровле, фасаде, системе отопления, фундаменте и в подвальных помещениях начнутся, вероятнее всего, в 2021 году. Стоит учесть требования законодательства к разработке проектов для выполнения ремонтно-реставрационных работ на объектах культурного наследия, а также сроки проведения конкурсов по отбору подрядчика, – сообщил начальник отдела общественных связей и информационных технологий областного ФКР Василий Смольянов.