Криминальное чтиво. Как банда «гномов» убивала стариков в Воронежской области

В 2002 году в четырех районах Воронежской области – Кантемировском, Лискинском, Подгоренском и Россошанском – стали нападать на стариков. До того как злодеев поймали, они совершили 14 разбойных нападений, пять убийств и одно изнасилование. Стариков пытали – ломали им ребра, прижигали утюгом, выбивали зубы, пробивали головы. С жертв срывали одежду и нательные крестики, из дома выносили все, вплоть до банок с консервами и дешевых иконок. Те, кто остались живы после нападений, твердили: разбойники крохотного роста, при этом говорят басом. На месте преступления нашли следы обуви маленьких размеров.

 

История получила большой резонанс. По одному из федеральных каналов показали сюжет, в котором палачей воронежских стариков представили как инопланетных существ – гоблинов-карликов, вырастающих из-под земли. По другой «версии», нападавшие были искателями подземных сокровищ – дескать, в этих местах в старину находились графские усадьбы и ее владельцы прятали клады: царские червонцы и фамильные драгоценности. Эту-то тайну якобы и выбивали из стариков.

 

О том, что было на самом деле, – в материале РИА «Воронеж». Имена и фамилии изменены по этическим соображениям.

 

Ночной кошмар

 

Около 23:00 22 февраля 2002 года одинокая 89-летняя Анна Буткова из села Лизиновка Россошанского района видела уже десятый сон. Разбудили бабулю звон разбившегося стекла и ворвавшийся в дом сквозняк. 

 

 

 

 

Баба Нюра еще ничего не успела понять, когда увидела две черные фигуры, нависшие над кроватью. От ужаса старушка закричала. Незнакомцы заткнули ей рот, сорвали с нее одеяло и ночнушку и принялись тыкать ножом в руку и ногу, требуя денег. У Анны Викторовны из всех сбережений в доме хранились только 5 тыс. рублей, приготовленные «на смерть». И еще пять бутылок «Пшеничной» – для тех же целей. То, чем предполагалось ее помянуть, перекочевало в сумку разбойников вместе с «гробовыми». Злодеи перевернули в ее убогой комнатке все вверх дном, разорили шкаф с дряхлыми вещами и ушли.

 

 

 

 

 

Ночные набеги на стариков в Россошанском районе стали повторяться. Так, 3 марта залезли в дом к 75-летней пенсионерке из Россоши Софье Дуденко. Она единственная из всех смогла дать отпор негодяям – ударила одного из нападавших тесаком по голове.

 

– За полночь я услышала, что кто-то выставил окно веранды. Схватила тесак и ткнула наугад в темноту, вроде попала. Но вор влетел в комнату, кинул в меня банку с постным маслом, выбил шесть зубов. Бил меня, все пытался уши отрезать, не знаю как уворачивалась, а напарник его тем временем шарил по ящикам – деньги искал, – рассказывала она потом следователям.

 

В довершение всему злодеи надругались над пенсионеркой.

 

Грабители забрали больше 1 тыс. рублей, радиоприемник «Атлант», куртку-спецовку, две пачки маргарина, куриный окорочок и пачку дрожжей.

 

Шестнадцатого марта около 22:00 натерпелась страха еще одна бабуля – 84-летняя Полина Мокрицева из села Евстратовка Россошанского района. Бабушку тоже избили и поранили ножом. Забрали у нее в итоге чуть больше 4 тыс. рублей.

 

Убийства начались 27 марта 2002 года. За одну ночь напали сразу на двух стариков из села Большая Дмитровка Подгоренского района: 72-летнюю Анастасию Арепьеву и 88-летнего Ивана Попова. 

 

 

 

 

Бабулю ударили по голове палкой и проломили ей череп. Убили из-за 300 рублей, утюга и банки с салом. 

Следующей жертвой стал парализованный старик – Ивана Попова сбросили с кровати, связали ему руки, избили его ногами, требуя денег. Нашли 2,7 тыс. рублей. Старик после случившегося прожил всего два дня.

 

 

 

 

Бомжи и цыгане

 

Стражи порядка предположили, что убийцы передвигались на электричке. Через село, где произошли убийства, шла железная дорога. На ЮВЖД поселение значится как станция Перевальская, 746-й км. Все прочие нападения на стариков тоже совершались поблизости от этой ветки.

 

В ориентировках, которые распространила местная милиция, говорилось, что в преступлениях подозреваются двое мужчин кавказской наружности. Свидетели утверждали, что говорили они на непонятном языке, возможно, на одном из кавказских.

 

– Зацепок у следствия почти не было – дело-то происходило глухой ночью, в кромешной темноте. Грабители забирались через окна, никто из соседей ничего не слышал. Они были темноволосые, смуглые, один из них с бородой, общались на странном языке, вот и предположили, что кавказцы, – рассказал корреспонденту РИА «Воронеж» бывший тогда начальником Россошанского ГРОВД Сергей Нефедов.

 

 

Фото – из архива

 

Злодеи не только забирали продукты с мест преступления, но даже ели их в домах жертв.

 

– У одной бабушки забрали кастрюли с котлетами – дочь ей накануне привезла. И кусок котлеты остался надкушенным на столе. Бабульку пытали, резали ее, утюгом прижигали, и при этом им кусок в горло полез… Уж совсем какие-то отмороженные были эти убийцы. Грешили на бомжей. У нас как раз на территории района был приемник-распределитель. Мы всю тамошнюю публику перешерстили, обошли все блошиные рынки, но никаких доказательств причастности бомжей к тем делам не нашли, – поделился занимавший пост начальника милиции общественной безопасности Россошанского ГРОВД Александр Коза. – Участковый делал подворовый обход на месте преступления, и кто-то из соседей вспомнил, что накануне убийства в эти места приходили цыгане-подростки.

 

 

 

 

 

В Воронежской области обитало много цыган, но, по его словам, именно россошанские слыли зажиточными:

 

– Они торговали на рынке, гнали самогон. Гадали, снимали порчу и сглаз. У каждого из них во дворе стояло по несколько машин. Поверить в то, что ради копеечной добычи они стали бы убивать людей, было невозможно.

 

На месте преступления остались следы 36-го и 38-го размеров. Была версия, что нападение совершают подростки-наркоманы. Опять же уцелевшие жертвы указывали на маленький рост разбойников.

 

– Но это предположение тоже было не очень правдоподобным. Подростки, конечно, бывают жестокими, но трудно было поверить, что до такой степени. На территории нашего региона, по крайней мере, они ничего подобного не совершали, – подчеркнул бывший в те времена заместителем начальника управления по борьбе с организованной преступностью ГУВД по Воронежской области Сергей Постовалов.

 

 

 

 

 

Последний бой ветерана

 

– Первоначально, когда потерпевшие стали рассказывать о гномах и карликах, мы отнеслись к этому со скепсисом. У пожилых людей на фоне стресса могли возникнуть какие-то галлюцинации. Спросонья могли просто что-то выдумать. Сложно было поверить в то, что в дом к старикам прибежало несколько гномов. Но вместе с тем все твердили об этих карликах, – вспомнил Сергей Постовалов.

Ночные налеты на дома стариков продолжались. Девятого мая ворвались в дом к 90-летней жительнице Россоши Марье Матвеенко. Привязали ее к кровати, завязали рот и утащили ее «гробовые» – 7750 рублей – и 19 бутылок водки. Через 20 дней напали на пенсионеров из Зайцевки Кантемировского района. Утащили у них все их богатства: 500 рублей и наручные часы «Победа» и «Луч».

 

В день начала Великой Отечественной войны – 22 июня – вломились в дом ветеранов, супругов Рыбченко из Россоши. Главе семейства было на тот момент 80 лет, его супруге – 78. Их избили, связали руки и ноги веревкой и вынесли из дома 6 тыс. рублей, швейную машинку «Подольск», радиоприемник «Альпинист», 15 пачек сигарет «Прима». А главное, орден Отечественной войны II степени и нагрудный знак «Фронтовик».

 

 

 

 

Стариков наутро нашла невестка – они лежали среди разбросанных вещей и перевернутой мебели. Бабушка умерла в больнице через две недели, супруг пережил ее на год.

 

Орден – реликвию хозяина-фронтовика, которую бандиты срезали с его парадного пиджака, они продали за 30 рублей.

 

Попрошайка

 

Варвару Васильеву, 80-летнюю жительницу Россоши, нашли с проломленной головой в собственном доме 16 августа. 

 

 

 

 

Забрали чуть меньше 2,5 тыс. рублей, отрез материи, будильник и кое-какие продукты. За одинокой бабушкой ухаживала ее соседка Пелагея Патрашкова. Она и нашла свою подопечную наутро мертвой с синяком во все лицо и ожогом от утюга на руке.

 

 

 

 

 

 

 

Женщина вспомнила, что за неделю до трагедии по дворам ходила цыганка с мальчиком, побиралась. Женщина ее хорошо запомнила по веснушкам и очень маленькому росту.

 

 

 

 

 

– С февраля по сентябрь 2002 года пенсионеры в нашем районе жили в страхе. Все, кто мог, уехали к своим детям. Раскрыть те преступления было для нас делом принципа. Решили попросить помощи у населения. Грабители забирали с места преступления громоздкие вещи – швейные машинки, посуду, бутылки. Мы рассудили: возможно, чтобы это переносить, они обращались за помощью к таксистам. Мы сделали объявление по радио и телевидению, и один человек отозвался, – поделился с журналистом РИА «Воронеж» Сергей Нефедов.

 

Этот таксист и стал отправной точкой в раскрытии страшных преступлений на юге области.

 

 

 

 

 

Россошанец Владимир Кошман явился в милицию и рассказал, как в сентябре 2002 года на вокзале к нему подошли два парня и попросили отвезти их в соседний Кантемировский район, в село Смаглеевку.

 

– У остановки они велели притормозить, там мы забрали девушку с двумя большими сумками. Когда сумки грузили в багажник, я слышал звон стекла. Мои пассажиры объяснили, что едут к дядьке на свадьбу, везут подарки. Все трое были очень маленького роста, – сообщил Владимир Кошман милиционерам.

 

Задержание

 

– В селе Смаглеевка обитала как раз многодетная семья цыган – примечательно, что все очень низкорослые. Помню, когда мы поехали их задерживать, односельчане высыпали на улицу заступаться. Кричали, что эти цыгане – замечательные люди, никому ничего плохого не сделали, даже наоборот, всем помогают. И еще – это, дескать, необычные цыгане – они не гадают, не побираются. Ведут оседлый образ жизни, работают на местной ферме. Запомнил женщину лилипутского роста, худющую, килограмм 30 если она весила, то хорошо. Мужички тоже крохотные – метр с кепкой, – вспомнил Александр Коза.

 

Задержали пятерых родственников: 34-летнего главу семьи Егора Иванова, 22-летнего Виктора Бурцева – зятя, 15-летних Семена и Илью Матвеевых – племянников – и 16-летнюю дочь Нину Иванову. К слову, документов у племянников не было, и они свой возраст уменьшали (экспертиза установила примерные рамки). Рассказывали, что никогда не учились в школе и даже не умеют читать.

 

 

 

 

Рост единственной дамы семейного предприятия был 135 см, у ее сожителя – 148. Остальные были чуть выше полутора метров.

 

Довольно скоро компания начала давать показания. По их словам, на злодеяния толкнула нужда. Многодетная семья цыган, в которой было шестеро детей, жила в нищете, вот и придумали нехитрый способ обогащения.

«Виктор Бурцев отдал мне нож и стал наносить бабушке удары кулаками по голове и всему телу. Я два или три раза ударил ее в область левого плеча ножом… Пытка продолжалась около 20 минут. Не добившись от бабушки, где она прячет деньги, мы стали искать сами. <…> Когда собрались уходить, я увидел, что старушка как-то странно хрипит. Она кашляла, губы начали синеть. <…> Чтобы не видеть ее агонии, накрыл лицо платком. Бурцев сорвал икону, которая висела в левом дальнем углу от входа, и я положил ее под свитер». Из материалов дела, показания Егора Иванова

 

 

 

 

Наводчицей была Нина – старшая дочь Егора. Она ходила по дворам, побиралась и одновременно высматривала одиноких стариков.

 

 

 

 

На дело шли исключительно ночью, добирались последней электричкой, а первой возвращались в свое село. В исключительных случаях, когда награбленного было слишком много, ехали на такси. Ни у кого из них не было криминального прошлого, соседи и подумать не могли, на что способны эти милые улыбчивые люди.

 

Иванов за полгода ударного «труда» разжился машиной, Бурцев тоже. Но в основном то, что удалось утащить из дома стариков, проедали и пропивали.

 

 

 

 

 

Семье предъявили обвинения по статьям 105 УК РФ (убийство), 162 УК РФ (разбой) и 131 УК РФ (изнасилование). Следствие продлилось почти год и уместилось в восемь томов уголовного дела.

«Забежали на веранду. Бабка что-то сказала, услышав наши шаги. Я и Иванов забежали в одну комнату, Бурцев в другую. Мы спрятались за шкафом. Когда в комнату зашла бабка и подошла к шкафу, мы на нее напали, повалили на пол… Бурцев схватил деда и связал ему руки белой тряпкой. Деда били кулаками и ногами, но он не сказал, где деньги. Потом били бабку, она тоже не сказала, стали искать сами… Нашли мешок из-под сахара и сложили туда швейную машинку, что-то еще. Оставили стариков со связанными руками… Найденные деньги поделили, мне досталось около 1,5 тыс. рублей. Дома я увидел у Бурцева какой-то орден». Из материалов дела, показания Семена Матвеева

Наказание

Областной суд под председательством Михаила Авдеева вынес банде карликов приговор в сентябре 2003-го. Егор Иванов и Виктор Бурцев получили по 24 года строгого режима, Наталья и два других малолетних соучастника – от 7 до 10 лет воспитательной колонии. Родственники жертв потерпевших посчитали приговор слишком мягким: «За такие зверства нужно только расстреливать».

Согласно заключению психиатрической экспертизы, у наводчицы – Нины Ивановой – обнаружили признаки легкого слабоумия. В своем последнем слове Егор Иванов просил освободить ее от наказания, предлагал отсидеть за нее. Но навстречу ему не пошли. 

 

 

 

 

Нина потом и сама писала жалобы, в том числе в Верховный суд: «Суд был несправедлив ко мне, назначив такое суровое наказание – 7 лет и 8 месяцев. Я выросла в многодетной семье, где была старшей. Я не общалась со сверстниками, не смотрела телевизор – помогала матери растить детей и работала по хозяйству – вот и вся моя жизнь». Но высшую судебную инстанцию эти слова тоже не тронули – она оставила решение областного суда в силе.

 

– Я общался с этими людьми. Думаю, что там были психические и психологические проблемы. Какой-то еще детский надлом. Никаких кладов они не искали. Это выдумали журналисты, как и про инопланетных гоблинов. Все было банально – эти цыгане-недомерки искали «гробовые». Потерпевшие – простые старики. Людей с высоким уровнем достатка там не было. Рост у всех этих бандитов был метр с кепкой – такие только и могли что справиться с немощными стариками, – подытожил Сергей Постовалов.

 

 

 

 

Редакция РИА «Воронеж» благодарит сотрудников архива областного суда за помощь в подготовке материала.