Большой террор в Воронеже. «Оказаться в расстрельной яме мог любой»

РИА «Воронеж» запускает спецпроект о Большом терроре 1937-1938 годов. Журналисты и эксперты проекта расскажут, как воронежцы пережили самые кровавые годы сталинского режима, о жертвах и палачах.

В первом материале спецпроекта корреспонденты РИА «Воронеж» выяснили, насколько массовыми был террор в Воронежской области.

Почему важно говорить о Большом терроре

По данным опросов «Левада-центра», проведенного в 2015 году, 45% россиян считают, что жертвы, которые советский народ понес в сталинскую эпоху, оправданы великими целями. В начале 2000-х такой точки зрения придерживались не более 25% опрошенных. Сталина все чаще представляют как «эффективного менеджера» и называют победителем. Тех, кто на себе ощутил «методы» его работы, остались единицы.

Аналогичная тенденция наблюдается и в Воронежской области.

Опубликованные в 2016 году обществом «Мемориал» списки палачей НКВД вызвали ожесточенную дискуссию. Общество раскололось на тех, кто считает, что не нужно было открывать «ящик Пандоры», и тех, кто уверен, что о репрессиях необходимо знать правду, какой бы жестокой она ни была – прошлое страны влияет на жизнь современных людей и будущих поколений.

Вячеслав Битюцкий

  Все чаще приходится слышать, что, может, все преувеличено про миллионы советских людей, расстрелянных за анекдот, за разорванную газету с портретом вождя или что-то подобное. Для людей, ностальгирующих по Сталину, репрессии – это не реальная жизнь, а литература. Они не были в шкуре человека, которого забирали ночью по ложному доносу. Репрессировали 1-2% населения страны. Мы боимся «разногласий» по поводу Большого террора? Так давайте запретим говорить на эту тему и пойдем на поводу у тех, кто не хочет знать правду о своей стране. Будет единство молчаливых людей – такими легче управлять. Кто ностальгирует по такому «единству» – могут начать с себя,

Вячеслав Битюцкий

председатель воронежской общественной организации «Мемориал»

Сколько людей в СССР погибло во время большого террора

Число людей, пострадавших от сталинских репрессий, до сих пор является предметом яростных споров. Наиболее часто приводят цифры из докладной записки на имя Никиты Хрущева, датированной 1 февраля 1954 года. Согласно документу, с 1921 по 1954 годы по политическим обвинениям в СССР приговорили к смертной казни около 643 тыс. человек, к ссылке – 765 тыс., к лишению свободы – более 2,3 млн человек.

В кабинете председателя воронежской общественной историко-просветительской организации «Мемориал» Вячеслава Битюцкого висит плакат со «своими» цифрами.

«За время большого террора с октября 1936-го по ноябрь 1938-го года было арестовано не менее 1 млн 710 тыс. человек, осуждено – не менее 1 млн 440 тыс., 724 тыс. человек приговорили к расстрелу».

В 2002 году опубликовали так называемые сталинские списки: люди, осужденные по личной санкции Сталина и его ближайших соратников по Политбюро ЦК ВКП(б) , большинство приговорены к расстрелу.Списки составлены на основе данных общества «Мемориал» и Архива президента РФ. В воронежской части сталинского списка – 605 человек, из них 443 – расстреляли в 1938 году.

– Это официальные данные за два года, но сколько именно людей стали жертвами репрессий, неизвестно. А еще есть девять миллионов крестьян, которых целыми семьями выгоняли из собственных домов и лишали всего имущества? В разговоре с Черчилем «эффективный» менеджер оценил их число в 10 миллионов. Это репрессированные или кто?.. – прокомментировал Битюцкий.

Сколько «врагов народа» расстреляли в Воронежской области

По словам Битюцкого, точное количество репрессированных и расстрелянных воронежцев никто не знает. В Воронежском архиве хранятся порядка 38 тыс. дел репрессированных. По каждому делу проходили от одного до сотни человек.

– В феврале 1938-го замнаркома НКВД Михаил Фриновский провел совещание начальников областных управлений НКВД СССР – по итогам выполнения приказа НКВД № 00447 «Об уничтожении антисоветских элементов». Начальник УНКВД по Воронежской области Петр Коркин отрапортовал: «С 5 августа 1937 по 15 февраля 1938 года репрессировали 15 271 человек. Из них расстреляли 8600». То есть больше половины! Если даже предположить, что процент расстрелянных не всегда был таким большим, то в Воронежской области за время большого террора убили не меньше 15 тысяч человек. Много это или мало?.. По обобщенным данным гражданской комиссии учета жертв злодеяний немцев, на территории СССР на 1 марта 1946-го в Воронежской области от рук оккупантов погибло 16208 человек мирного населения, – рассказал Битюцкий.

В мемориальной зоне «Дубовка» на Аллее Скорби перезахоронили 3238 человек из 67 расстрельных ям, но в лесу по соседству – еще более 100 неопознанных ям. По словам Битюцкого, оказаться в этой яме мог любой воронежец.

– Большинство могил безымянны. По костным останкам, остаткам одежды и обуви, редким клочкам бумаги с парой букв, пуговицам, инициалам на расческах и зубных щетках сложно установить имена погибших. Но прежде всего для этого нужно иметь списки расстрелянных. В архивах НКВД они есть, но доступ к ним закрыт, – отметил Битюцкий.

Как расстреливали в Дубовке

Согласно расстрельным актам, расстрелы были групповыми. В Дубовку людей привозили на машинах. Большинство расстреливали в подвалах управления НКВД по Воронежской области. За поселком Дубовка, на пустынном песчаном поле между дорогой на Маклок и поймой реки Усманки образовалось целое кладбище из тайных расстрельных ям-схронов. Теперь это место хорошо известно – вскрыли 67 таких ям.

Как стало известно о массовых расстрелах под Воронежем

О том, что в пригороде Воронежа массово расстреливали людей, стало известно благодаря воронежцам Ивану Текутьеву и Василию Новикову. Один жил неподалеку и слышал страшные крики и выстрелы, другой стал случайным свидетелем массовой казни, оказавшись в Дубовке на охоте в феврале 1938-го. Об этом мужчины рассказали лишь спустя полвека. После публикации в областной газете в 1989 году статьи журналиста Котенко и рассказов Ивана Текутьева о расстреле в Дубовке, там начались раскопки. Первая расстрельная яма была вскрыта 9 сентября 1989-го. Поисковики общественной организации «Риф» и «Бриг», работники областного краеведческого музея и члены «Мемориала» в 90-х годах вскрыли 24 ямы и перезахоронили 924 расстрелянных. Поисковый центр «Дон» до сих пор продолжает эту работу.

Кто в Воронежской области занимается темой сталинских репрессий

В регионе темой репрессий занимается воронежское отделение «Мемориала», созданное в конце 1980-х. Тогда он насчитывало около 70 человек. Сегодня «мемориальцев» не более 20. Многие репрессированные и их ближайшие родственники, ранее участвовавшие в этой работе, уже умерли. У других интерес к теме иссяк.

«Мемориал» никогда не ставил задачи переустройства мира. Не вдаваясь в общественно-философские дебри, мы были твердо уверены в том, что память о терроре и его жертвах должна быть сохранена, что памятник людям, на долю которых выпала эта трагедия, должен быть воздвигнут. Из этой утилитарной цели родилась идея «Мемориал», стала обрастать единомышленниками и жива до сих пор,

Вячеслав Битюцкий

Личных мотивов заниматься темой политических репрессий у Вячеслава Битюцкого не было. По 58-й статье УК РСФСР (государственные преступления) наказание отбывал брат матери. Сам Вячеслав родился в 1937 году.

– Занялся темой репрессий, потому что интересно, необходимо и справедливо, – пояснил Битюцкий.

В 1991 году вышел закон «О реабилитации жертв политических репрессий» и Вячеслав Битюцкий, на тот момент депутат облсовета, стал первым председателем комиссии по восстановления прав жертв политических репрессий.

Валерий Чекмарев

Зампредседателя реготделения общества «Мемориал» Валерия Чекмарева сталинские репрессии коснулись напрямую. Он родился в марте 1937 года, а в апреле арестовали его отца Льва Чекмарева, работавшего в Калуге на Московско-Киевской железной дороге. Девятимесячным ребенком его вместе с матерью отправили в мордовские лагеря.

Мать и отец Валерия Чекмарева

 

– Мне был всего месяц, когда забрали отца. Буквально на следующий день нас с мамой выкинули из дома. В октябре 1937-го отца расстреляли как участника диверсионной троцкистско-шпионской группы, работавшей на японскую разведку. Через месяц арестовали маму, приговорили к 8 годам лагерей и отправили нас в Мордовию. Через 10 месяцев маме удалось меня «освободить», отправив к сестре в Воронеж. Я был еле живой, – рассказал Чекмарев.

Мама Валерия Чекмарева вспоминала, что в 1938 году в лагере было 19 грудных детей, а через восемь лет, когда она освобождалась, – уже 108.

Что самое увлекательное в истории? То, что закрыто, окутано тайной. То, что переврано. Ведь у нас долгое время про репрессированных вообще ничего не говорили. Не было этого, дескать. А ведь оставались очевидцы. К примеру, я, моя семья… В Советском Союзе семейное краеведение было доведено до того, что люди уже с трудом вспоминали имена бабушек-дедушек. Вся история преподносилась, как начавшаяся в 1917 году. То, что было до Великой Октябрьской, – искоренялось, и от этого становилось более любопытным,

Валерий Чекмарев

запредседателя реготделения «Мемориала»