Армен Григорян в Воронеже: «Мои головные уборы – не просто стильный аксессуар, а средство защиты»

Ветераны отечественного рока - группа «Крематорий» выступила 10 июля в Воронеже с лучшими произведениями, созданными за три десятка лет. В столицу Черноземья коллектив Армена Григоряна приезжает с завидной регулярностью (предыдущий концерт прошел всего-то восемь месяцев назад) и, как утверждает сам Армен Сергеевич, Воронеж – его наилюбимейший город.

Именно здесь в 1987 году прошел первый официальный концерт «Крематория», тогда еще рок-ансамбля «Крем». Именно Воронеж подарил одного из лучших скрипачей – Вячеслава Бухарова, который проработал в группе 17 лет. И именно благодаря творчеству нашего великого земляка Андрея Платонова, которым Григорян так восхищается, родился хит на все времена «Мусорный ветер».

За годы воронежских гастролей музыкант обзавелся тут друзьями, умыкнул из ресторанов и гостиниц пятнадцать бутылочных открывалок и один раз пьянствовал с Юрием Хоем.

Перед выступлением Армен Сергеевич дал интервью РИА «Воронеж». Без коронной шляпы. Сказал, что последнюю шляпу по традиции сжег на юбилейном сольнике «Крематория» в Москве. Теперь носит панамки, бейсболки, фуражки. И без головных уборов на сцену не выходит. Боится.

- Был у нас один прямо-таки мистический случай. В Новосибирске я забыл шляпу в гостинице. Стояла ужасная погода, мы пробирались к служебному входу через какие-то страшные сугробы и возвращаться в номер за шляпой никто не хотел. Начался концерт, я пою уже вторую песню, вдруг с потолка отрывается бетонная плита, летит вниз и с грохотом приземляется в метре от моего носа. Я мог стать плоским в один момент! После этого я больше никогда с непокрытой головой на концерт не выходил. Так что, все мои фуражки и панамки – не просто стильный аксессуар, а средство защиты.

- Тогда безопаснее всего в каске строительной выступать. Есть у вас каска?

- Есть. Как-то снимался в одной программе, мне предложили исполнить любую мою детскую мечту. У меня их было три: полетать на самолете со сверхзвуковой скоростью, залезть в клетку ко львам и забраться в кабину подъемного крана. В результате выбрали кран. Дело было 8 Марта, мне в дорогу вручили букетов цветов, чтобы я их потом оттуда красиво сбросил, и я полез. Высота 73 метра, дует ветер, кран раскачивает, а я поднимаюсь и думаю, как бы мне от страха не намочить букет. Но все-таки долез. В кабине меня встретил «ангел» - машинист Витя. Я не знал, что ему сказать, и ничего лучше как спросить, куда он ходит в туалет на такой высоте, не придумал. У Вити оказался шкалик, мы его благополучно распили. И потом строители, ввиду моего рекордного состояния, подарили мне каску.

- Вы одна из немногих групп, которая отважилась дать концерт в Киеве. После чего украинские поклонники наградили вас эпитетом «настоящие мужики со стальными яйцами», как вам такое определение?

- Я, конечно, насчет «яиц» сомневаюсь, но с «мужиками» точно спорить не буду (смеется). Мы ездили на Украину исключительно ради человеческих отношений. Политика и тот ужас, который творят политики, нас абсолютно не интересует. К сожалению, мы не можем на это повлиять. Но приехать в страну и сделать все, чтобы эти люди остались людьми, чтобы они не превращались в зверей под влиянием пропаганды, вот это, мне кажется, в наших силах. И как раз вся музыка «Крематория» построена на обращении к личности и полного отторжения толпы.

Был там, правда, один неприятный момент. На концерте подошел чувак и попросил спеть песню про Путина, достаточно оскорбительную. Я ответил, что есть граница, которую переходить нельзя. Мы мерзости всякие не поем. Не важно, о каком человеке песня, даже если нам не нравятся какие-то его поступки. Существует грань между вкусом и абсолютной пошлятиной.

А в целом мне все понравилось. Мы общались с залом на равных, между нами не было рампы. Знаете, мне категорически не нравится понятие «звезда». Помню, однажды выступали в Нью-Йорке, и нам удалось встретиться с Джоном Кэшем. Когда этот величайший музыкант зашел к нам в гримерку, он оказался настолько прост и доступен в общении, будто это и не артист вовсе, а так, слесарь рядовой. С тех пор мы не воспринимаем музыкантов, которые ведут себя с апломбом.

- Григорий Лепс уже несколько лет не исполняет свой хит «Натали» - говорит, надоел. Ирина Аллегрова на концертах объявляет, что будет петь только те песни, которые ей хочется, а не те, что просит зал. Как считаете, это справедливо по отношению к поклонникам?

- Наверное, нет. Если я иду на концерт группы, которую давно слушаю, то, естественно, хочу услышать ее хиты, потому что я не каждый день на нее хожу. С другой стороны, я понимаю этих артистов: им самим должно быть интересно на сцене, они должны получать удовольствие от музицирования. У нас тоже был период, когда мы не играли ряд песен – «Мусорный ветер», «Хабибуллина», «Таню». Не потому, что надоели, просто люди их стали воспринимать по-другому. Но потом мы к ним вернулись и разработали собственную концепцию: порвали плей-листы. Теперь у нас есть список песен, а играем каждый концерт, как Бог на душу положит.

По каким-то необъяснимым причинам некоторые наши песни преодолели время и пространство, они интересны новому поколению. Самое смешное, что они также интересны и мне. Когда я пою свои старые песни, меня не покидает ощущение, что это какие-то новые композиции. Будто я рассказчик и всякий раз попадаю в совершенно другие декорации. Может, кому-то надоел Шекспир и ужасная трагедия «Гамлет», но его играют до сих пор. Каждый режиссер ставит его так, как считает нужным. В этом и интерес пьесы. А у нас интерес еще и в том, что каждый концерт мы играем заново. Запросто можем поменять финал, превратить выступление в трагедию или в комедию. Я воспринимаю концерт «Крематория» как один из рассказов Эдгара Аллана По, где на первом месте все-таки стоит психология, а не сюжет. Самое главное – картинка, настроение и эмоция, которые останутся после концерта.

- Сегодняшние поклонники «Крематория» - кто они?

- Поклонники меняются с возрастом, прибавляются новые. Каждый раз, когда мы выпускаем новый альбом, в рядах поклонников происходит его неприятие – так было с «Амстердамом», так происходит с «Чемоданом Президента». Наши старые поклонники, привыкшие к неким «крематорским» штампам, очень плохо воспринимают все новое. Поэтому нам с каждым годом становится все труднее делать новый шаг. Но это нужно делать. Для того, чтобы менять публику, должен меняться сам автор. Если вы сможете найти что-то новое в себе и рассказать об этом окружающим, тогда у вас появится новое поколение слушателей. В XXI веке миром стал править интернет, возникли новые технологии, которые привели к экспериментам в музыке. И мы тоже активно экспериментируем. Сейчас наша публика абсолютно разная: кому - поп, кому - попадья, а кому и свиной хрящик – в «Крематории» это все можно найти.

- Если бы вы вам предложили написать книгу о «Крематории» и поделить ее на три главы, соответствующие каждому десятилетию, как бы вы их озаглавили?

- Вряд ли бы я стал давать какие-то названия. Наша история – это, скорее всего, равнобедренный треугольник, внутри которого происходили очень бурные события. Это некая геометрическая фигура, которую можно двигать по-разному, но она все равно останется треугольником. А книгу, кстати, мне предлагали написать, но я отказался. Потому что, если писать, то нужно писать правду. А я не смогу потом смотреть многим людям в глаза, потому что я должен честно сказать, кем они были. Не стоит выносить сор из избы.

- Вы объездили весь мир, а есть города, где бы хотелось остаться жить?

- Каждый раз, приезжая в какой-то город, я смотрю и думаю: как же тут красиво, как бы я хотел тут остаться! Но потом понимаю, что у меня есть некая привязанность, как в «Гугле», к определенной точке, где находятся мои дети и история моей жизни. И Москва, хоть этот город я сейчас ненавижу и считаю, что он потерял всяческую мораль, тянет меня назад, я не могу от него избавиться.

- Армен Сергеевич, следите ли вы за футбольными баталиями? Как думаете, кто станет чемпионом мира?

- Конечно, слежу. Футбол я люблю за романтику. У футбола есть общая черта с музыкой - умение красиво играть. Блестящее исполнение гола – это та самая прелесть, которая меня в футболе привлекает. Было несколько команд, которые соответствовали этому уровню. Но только не немцы - они слишком машинальные, хладнокровные, все делают четко. И этот распорядок убивает красоту игры. Вот бразильцы были романтиками, какую драму они разыграли ради одного-единственного гола! А победит, я думаю, Германия. К сожалению…